— А мы с вами пока займёмся
подготовкой лечения фрайхарра. Сейчас я принесу из лазарета на
«Алигете» артефакты, что нам потребуются. Нам их надо будет
подключить, проверить, так что нам будет, чем заняться.
— Ну, тогда за работу? — спросила,
на удивление бодрая, Амади.
— Да, начнем, — согласился я и
работа закипела.
Примерно через час все артефакты
были уже в донжоне, разложены в одной из спален. Нтанда аккуратно
соединяла их медными и бронзовыми трубками в одной ей известном,
порядке. На тумбочке эта хрупкая девушка уже успела водрузить
увесистый трансформатор, к которому тянулись провода и от
артефактов, и от оборудования, выполнявшего вспомогательные
функции. На другой тумбочке стоял блок контрольной аппаратуры.
Сверкали циферблаты манометров, резистометров. Светились
колдовским, сине—фиолетовым, каким-то потусторонним, светом панели
измерителей силы и плотности потоков маны и помаргивали зелёными
огоньками индикаторы внутренней энергии су.
Я вдруг про себя подумал, что любой
профессор медицины, без каких бы то ни было колебаний, продал бы
демонам свою бессмертную душу только за возможность поработать на
этой аппаратуре, не говоря уже о владении ею.
Девчонки продолжали перепархивать
вокруг этой футуристической конструкции, но уже было похоже на то,
что основная работа сделана, оборудование смонтировано и готово к
работе. А крутиться вокруг можно ещё часа два, ибо нет предела
совершенству.
Примерно через полчаса за дверью
послышались шаги, дверь распахнулась, и в комнату вошла Эолиндис,
за ней невысокая девушка в пыльном коричневом платье и несвежем
белом фартуке, которые обычно носит прислуга. А замыкал это шествие
дядюшка, видимо, следивший за тем, чтобы никто по дороге не
потерялся.
Помимо того, что платье на девушке,
которая вошла вслед за Эолиндис, было мятым, а фартук, скорее не
белого, а серого цвета, кожа её тоже выглядела довольно странно.
Она была, словно серый пергамент, жесткая и шершавая. Взгляд у неё
был мутным и неподвижным.
Эолиндис, немного постояв у двери,
наконец решила опуститься в кресло, при этом медленно и разборчиво
приказала этой странной девушке:
— Стой здесь.
Девушка развернулась на голос
Эолиндис всем корпусом, вместо того, что бы просто повернуть шею. И
так и осталась стоять, повернувшись к ней.