И теперь Хелен понимала, как хорошо,
что она тогда быстро уехала, не разводя бюрократические процедуры. Потому что –
ну кого бы назначили в опекуны знатной симпатичной девушке в маленьком
провинциальном городке, где-то очень далеко от короля и закона?
Да, у осиротевшей Хелен Ковес
Бальмануг не осталось ни титула, ни приданного, но она оставалась эйрой по
праву рождения. При этом была молоденькой и красивой. Утонченной, хорошо
образованной, обученная музыке, танцам, этикету. И без защиты семьи за спиной.
Да на такой лакомый кусочек много
желающих бы нашлось, понимала с горечью попаданка Елена. Будучи старше Хелены
всего лет на пять, она была при этом менее наивной. И случайный опекун,
назначенный главой ближайшего городишки Бдан, мог тут же спихнуть за хороший откуп
в свой карман бывшую баронессу в жены какому-нибудь старому, но богатому
торговцу, хотя это был бы вопиющий мезальянс. Или даже просто какому-нибудь
извращенцу отдал, якобы замуж. И кто на глухой окраине страны слушал бы жалобы
молоденькой одинокой девицы? А там она могла и вовсе вскоре "случайным
образом" пропасть в неизвестном направлении, и кто бы стал искать?
"Может, и хорошо, что тогда
Здоровяк Мдор так быстро объявился да выгнал меня?" – даже закралась
странная мысль у Хелен.
Иначе она так и осталось бы в таверне,
но хватило бы у нее сил и мозгов вести дела так же хорошо, как и ее мать,
Кристен Алис Бальмануг? У настоящей Хелен на такую "ужасную" мысль –
остаться хозяйничать самой в таверне при торговом тракте – даже решимости не
хватило бы. Знания вести учетные книги и опыт управления людьми у бывшей
хозяйки тела были, но храбрости не хватало. Насколько могла вспомнить чужое
прошлое Елена, прошлая Хелена была настоящей "баронесской" – нежной,
трепетной ланью, не отваживающейся даже голос повысить на собеседника лишний
раз.
Нет, такая Хелен точно бы не смогла
продолжить дело Кристен, скорее сгинула бы где-то на окраине Осебрутажа.
Да она и "сгинула" – ведь
настоящая Хелен не пережила даже стресс после смерти матери, понимала Елена.
Но раз тело "баронесски"
досталось Елене, то жизнь теперь должна пойти по новым правилам.
Теперь ей самой, то есть теперь уже
Хелен нужно обустраиваться в этом неласковом мире. Совершеннолетие для знатных
девиц в Осебрутаже наступало в двадцать лет, для парней, кстати, в двадцать
два. То есть еще год девушке надо скрывать, что она сирота, чтобы ее уже в
столице не прибрали к рукам ненужные ей "опекуны". Почему-то Хелен
казалось, что в столице пройдох, желающих подзаработать на красивой сироте,
которую можно много куда «пристроить», и на содержание которой еще и деньги из
казны положены, будет предостаточно. Главное – теперь не попадаться, не выдать
своего сиротского положения.