Она не знала, сколько прошло времени – время потеряло всякий смысл и значение. Она плавала, то отдаляясь от берега, то вновь возвращаясь на мелководье, плавала, смотрела то на сияющее теплое небо над головой, то на мелкие камни, укрывающие дно, то на берег, который казался ей одновременно далеким и близким, то на неразличимый в дымке горизонт.
Вот только…
Там, на берегу, рядом с шезлонгом, на котором лежала ее одежда, стояла неподвижно черная фигура, которая не вписывалась в этот идеальный пейзаж и момент. Таенн. Таенн, в своей черной одежде, со своим кипенно-белым воротничком, Таенн, который тут почему-то совсем неуместен, словно… словно он не часть этой картины, он не имеет права тут быть.
– Айрин! – крикнул Таенн. – Время! Нам пора возвращаться!..
С какой же неохотой она покидала эту теплую, бесконечно приятную воду. Как же не хотелось выходить – но Таенн уже стоял на берегу с ее платьем наготове, он подал ей полотенце, он деликатно отвернулся, пока она переодевалась, он стояли покорно, и ждал, пока она укладывала полотенце и купальник в сумку – но на лице его всё сильнее и сильнее проступала тревога.
– Можно будет завтра сюда придти снова? – спросила Айрин, когда они быстрым шагом направились к лестнице.
– Что? Ах, да. Конечно, можно, – заверил Таенн. – Завтра такой спешки уже не будет, хоть весь вечер тут проведите… сам я такого практически не видел, но, по слухам, находятся отчаянные. Конечно, можно.
– Вечером на берегу нельзя быть? – удивилась она. – Но почему?
– Вечером можно. Ночью нельзя, – он ускорил шаг. – Вы потом поймете. Идемте быстрей.
***
Они успели – это Айрин поняла, когда они прошли через калитку, и направились к дому. Успели, видимо, даже с запасом: на лице Таенна читалось сейчас видимое облегчение. Пока Айрин развешивала на веревочках, натянутых неподалеку от крыльца, под навесом, мокрые вещи, он прошел в дом, и вскоре вернулся с двумя стаканами малинового морса, которые пришлись очень кстати, ведь по дороге обратно, поднимаясь в гору, и они изрядно запыхались.
– Прекрасно, – констатировал Таенн, одним глотком опорожняя свой стакан. – Просто прекрасно. Что ж, Айрин, первый день, на мой взгляд, прошел весьма успешно. А сейчас я буду вынужден вас покинуть.
– И сегодня вы уже не вернетесь? – с тревогой спросила она.