«Может дать две красных ракеты, как этого требует инструкция в данной ситуации…? Да нет!.. Обойдёмся без ракет… И так понятно, кто наследил.»
Давай годок, поднажмём, да быстрей выйдем на Резникова, следы туда всё одно ведут. Там всё и прояснится – глядишь и начальника у них еще застанем.
Шли быстро на сколько это было можно на одних лыжах, только что пена изо рта не валила как у загнанных лошадей.
Прошли ещё километра полтора и вышли на «ЧГ». Резников подтвердил:
– Да, был начальник, – с ним сержант Божко – минут сорок как промчались в сторону заставы.
А вы, что, не слышали как колокол вас вызывал? Нам было слышно аж сюда… Заслонов с Божко долго находились за горой в районе стыка.
А где же вы тогда были, что ничего не слышали, ничего не видели…?
– Да мы, комсорг, признался Иван, на тот момент находились не там где должны были бы быть. Так уж вышло. Подробней, думаю – начальник «на боевом» вечером расскажет.
Ладно парни… бывайте… мы на заставу…
– Да, Сань, скажи, а прибор ночного виденья случайно за спиной у сержанта не болтался?
– Не, не было. А вот бинокль 12-ти кратный был. – ответил Резников.
Иван знал, что «Б-12» в зимнюю снежную ночь – это тоже неплохо…
Шли по дороге молча. Иван всё прокручивал в голове как будет выкручиваться по прибытию на заставу.
Минут через тридцать обозначились долгожданные огни родной заставы, где их ждали тепло, уют и хоть кратковременный, но, сон.
Дежурный по заставе при встрече сказал что Заслонов, ушёл к себе во флигель.
Что когда вернулся с границы, был чем-то здорово расстроен…
– Что там у вас случилось… Я его ещё таким не видел?
– Да ничего страшного Аниканыч, думаю всё обойдётся. Как вы тут? Всё спокойно?
– Да какой там! Две сработки на правом, – и обе – зайцы.
– Чай пить будете, повара будить?
– Спасибо Аниканыч, будить никого не нужно. Если напарник будет чай пить так он и сам себе приготовит. Ни знаю как кто – а я спать.
Развесив в сушилке свои мокрые портянки и вещи, выкурив две сигареты подряд Иван направился в свой кубрик.
Сон продлился недолго. Громкий зуммер и крик дежурного по заставе поднял всех на ноги… Было слышно как Аниканов кричал:
Сработал шестой правый… Тревожная группа и рубеж перекрытия на выезд…
Иван одевался, вооружался, – не соображая спросонья ничего… Какое-то затмение на него нашло. «Проснулся» лишь на заставском дворе у машины.