– Тише, Катрин!!! – прогрохотал Оберштайн и выхватил у неё лист, быстро пробежал глазами. – Уже подшить к делу можно, вообще-то, и не твоих ли глазок это результат работы? А ещё подумай об эффекте, если он видел. Прошло-то меньше получаса, а ты уже извелась.
– У меня нет выдержки, я женщина, – всхлипнула совсем по-детски Катерозе. – И гроза ещё фон портит, так там и не разобрать в схемах на инфрадиапазоне, как где чего нарыто и как пройти.
– Гроза… – задумчиво проговорил Миттельмайер. – Гроза тут, наверное, как раз вовсе не зря, – он чуть громче окликнул техников. – Куда там угодил самый мощный разряд?
– Как по заказу, прямо перед входом, по лестнице, скажи мне кто другой – в жизни бы не поверил! – ответил кто-то из них, радуясь про себя возможности поизумляться вслух. – Там трещина сейчас такая, что нам видно!
– Значит, нам ещё фартит, – тихо вздохнул Ураганный волк и снова пожал пальцы миледи. – Это кайзер Рудольф, Катерозе, а может, и Ройенталь тоже. Держимся.
– Ах, когда же… – попробовала она ответить и осеклась.
Прошло ещё семь резиновых минут, и ожил блок связи у Миттельмайера. Побледнев, тот выждал по хронометру шесть секунд, и включил обратную связь.
– Слушаю, – ледяным тоном проговорил он.
– Адмирал Миттельмайер? – прозвучало нежное контральто. – Это Вы?
– Нет, знаете ли, трактирщик Гершензон! – раздражённо-издевательским тоном рявкнул Ураганный Волк, успешно демонстрируя крайнюю степень недовольства. – Кому я понадобился среди ночи, что за шуточки, а?!
– Адмирал, это важно, – вкрадчиво произнесла женщина, не очень смутившись.
– Да уж пусть будет важно, не то я вас крепко разочарую! – продолжал якобы кипятиться Миттельмайер. – Кто говорит, чёрт возьми?
– Это… это мать Феликса, адмирал. Нам нужно встретиться, – тем же тоном продолжила дама.
– Вот ещё! Этого мне не хватало только, Вы что, не можете днём звонить, совсем сдурели, да? Или вы там с Оскаром день с ночью различать разучились, и теперь привычка у Вас о других не думать? К чёрту!
– Адмирал, это срочно, – и тут Катерозе уловила в этом голосе нотку раздражения и молча расцвела.
– Это Вам срочно, а я сегодня занят. Всё у Вас, надеюсь? – устало выпалил Миттельмайер, не выходя из образа.
– Адмирал Миттельмайер, чёрт Вас побери, Ваш друг в беде, а Вы что, не знаете об этом?! – закипятилась уже Эльфрида, а Оберштайн и миледи обменялись дьявольскими улыбками и одновременно подняли вверх сжатый кулак. На лице Катерозе сияло одно слово: «Попалась!»