На следующий год я уже поехал прямо к бабушке в Краснодар. Там в одном доме жили: бабушка, мой дядя, его жена и две их дочки. Дочек я как-то невзлюбил, хотя поначалу эти мои племянницы относились ко мне дружелюбно. Им это было просто, потому что младшая была старше меня на полтора года, а старшая была уже в 11 классе. Во дворе также не сложились отношения со старшими ребятами, так как у них была своя компании, я и они заранее свысока отнеслись к маленькому москвичу, который общался с ними на равных и требовал уважения. Были еще двое ребят примерно моего возраста, Юрик и Женька. Эти были на два года младше меня, только Юрик был толстый мальчик и вымахал примерно моего роста, а Женька был маленький, но расчетливый и жадный. Короче, они «шестерили» перед старшими: в их присутствии иногда пытались поиздеваться надо мной. Надо сказать, это меня мало задевало, и я внутри себя торопливо прощал им их маленькие предательства.
Всех взрослых было принято называть так: тетя Люба, дядя Женя, дядя Вадик, дядя Саша, дядя Вова. Дядя Вова отличался от остальных взрослых тем, что с нами, с мелкими, он разговаривал на равных и общался с нами совершенно свободно. Иногда он собирал ораву пацанов и, с разрешения родителей, вел нас купаться на затон или на текучку. Иногда мы выезжали на остров, что рядом с Яблоновским мостом, но это было уже через несколько лет, когда мы стали постарше, и наша тусовочка окончательно определилась в составе.
Дядя Вова обычно после работы приходил в свой гараж, который находился рядом с детской площадкой, и спасался там от своей жены, тети Зины, и ее вечных попреканий. Туда же к нему наведывались и мы. Дядя Вова невзначай расспрашивал нас о том, как у нас дела, что нас волнует, что интересует. Он часто рассказывал о том, как жил на Чукотке с тетей Зиной, когда он туда уезжал колымить. От Чукотки дяде Вове и тете Зине остались раскосые глаза и неколебимое спокойствие дикой природы. Дядя Вова рассказывал, что если чужой человек приедет на Чукотку, то спокойно может жить там не более 3-х лет в первый раз, не более 5-ти во второй и не более 10-ти лет в третий. Если чужой человек проживет на Чукотке более 10-лет без перерыва, то он становится чукчей, у него становятся раскосыми глаза и он должен, если хочет жить, приезжать туда раз в пять лет, хотя бы на год. Так вот, дядя Вова и тетя Зина прожили там без перерыва 15 лет. Их глаза стали раскосыми, а внутри утвердился какой-то неколебимый стержень, который вызволял их из всяческих житейских бед, помогая переживать проблемы без вреда своему здоровью.