Пиво выпили тут же возле магазина, прошлись по улице до самой окраины, по параллельной вернулись обратно. Оглядываясь по сторонам, остановились у трёхэтажного кирпичного дома в поисках туалета – пиво просилось наружу.
– Вы как хотите, я больше не могу терпеть, – заявил Степан. – Я – за угол.
С полпути он вернулся:
– Парни, надо искать другое место. Тут женское общежитие швейной фабрики.
– Вот бы девки обрадовались, если ты у них под окнами отливать начал, – захохотал Боря.
В это время из дверей выскочили на улицу три девчонки в лёгких цветастых платьях.
– Девочки, можно с вами познакомиться? – окликнул их Степан.
Они повернулись, оценивающе осмотрели молодых мужчин и захихикали.
– Так давайте познакомимся, – предложил снова Степан. – Я Стёпа, а это мои друзья – Борис и Клавдий.
– Мы с партизанами не знакомимся, – скривила губки одна.
– Мы девочки честные, – добавила другая, они снова захихикали, свернули по дорожке и быстро стали удаляться в сторону центра.
– Мы девочки че-е-естные-е-е, – передразнил Степан. – Приехали после восьмого класса из русских деревень в здешнее ПТУ, научились на машинке кромки у простыней строчить, а корчат из себя бог знает кого.
– Да ты чо раздухарился-та? – засмеялся Павел.
– Да что они в самом деле! – горячился всё больше Степан. – Знаю я этих честных! Приедешь на съёмку на подобную фабрику, у нас их две, так почти каждая готова подвернуть. А эти ишь, че-е-е-естные! Тьфу, лимитчицы! Я когда учился, в Ленинграде таких лимитчиц миллион был. Тоже некоторые из себя принцесс корчили, но мы с ними не знакомились. Скучные, скажу я вам, особы. Тупые, как утки, главное, ничем не интересуются. Нет, среди студенток тоже всяких полно было – и тупых, и умных. С первыми не интересно, вторые слишком себе на уме. Они среди ленинградцев женихов искали, чтобы по распределению не поехать.
– Да ты чо на девок-то взъелся? Что не дали? Дак мы счас других найдём. Не проблема!
– Да ну их! Давай лучше закуток искать – сил нет отлить хочется. А потом ещё по пиву – и домой. В смысле – в казарму.
– Так в казарму затовариться надо.
– А кто против? – согласился Борис. – Надо же начало армейской жизни отметить.
К вечеру приехали почти все. В казарме был какой-то прапорщик. Он и отвечал на многочисленные вопросы о распорядке, о программе сборов и ещё многом, что интересовало прибывших. Точнее, он пытался отвечать, но поскольку сам ничего не знал, назначенный лишь вчера на должность старшины роты, или, как он сказал, отряда, ведал только выделенным для сборов имуществом. На все вопросы мог ответить только командир сборов. Вроде бы какой-то полковник не из местных, то есть, не из учебной дивизии. То ли из Каунаса, то ли из какого другого города. Но форма на нём десантная.