— Зоя, поймите, у вас один путь. И это криоконсервация яйцеклеток.
Я кивнула.
— Вы прошли обследование, и его результаты, вынужден вас огорчить, отличаются от предыдущих.
Мужчина помолчал, выжидающе смотря на меня, и не дождавшись эмоций на моём лице, продолжил:
— Про сохранение яйцеклеток, рождённых в естественном цикле, речи не идёт, но и при стимуляции мы вряд ли получим зараз больше шести. Это значит, что процедуру придётся повторять. Раз, два или три.
Я застонала.
— Нет, не смогу это пережить.
— В том-то и дело, Зоя, но не потому, что у вас не хватит физических или моральных сил. Это опасно будущими заболеваниями.
Виктор Степанович продолжил говорить ровным тоном, в котором проскальзывали сочувствующие нотки, а я вспоминала, чего мне стоили прошлые стимуляции.
Боль внизу живота была такой, что легче в петлю залезть, чем согласиться пережить её снова. Не говоря уже о психозе, срывавшим крышу. Но я была согласна. И только на один раз.
Ребёнку не нужна больная мать-одиночка.
— Значит, один, — произнесла я, облизав сухие губы.
— Для одного эмбриона надо примерно четыре яйцеклетки, ведь разморозиться не все, — с оттенком усталости продолжил объяснять врач. — И не факт, что этот эмбрион окажется жизнеспособным.
— Ничего. Я попробую. Может, рискну на две стимуляции.
— Значит, решено, — улыбнулся Виктор Степанович. — Вы очень отважная женщина, Зоя. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы вы добились своего. Ну что ж, как будет третий день менструального цикла, приходите. Только позвоните и запишитесь за пару дней.
Сердце упало в живот и теперь еле трепыхалось там, на уровне солнечного сплетения. Всё заново! Лишь бы только получилось!
***
Я не планировала брать больничный и вообще объяснять, почему это вдруг решила не выйти на работу. Начальница отпустила меня на три дня за свой счёт, и этого было достаточно. Может, в этот раз я перенесу всё гораздо легче?
Хуже всего я себя чувствовала в самом начале, потом уже организм приспосабливался, и всё было относительно неплохо, если не считать, что в животе будто надувался воздушный шарик, всё время давящий на мочевой пузырь. Словом, так себе ощущения, но я успокаивала себя, что всё это не навсегда, и цель оправдывает средства.
И когда мне сообщили новость, что цикл прошёл напрасно, и яйцеклетки не вызрели, я была готова лезть на стену и рыдать, стуча кулаками по смятой за бессонные ночи постели.