Чёрт! Что я скажу?
Я снял шлем и уже даже взялся за
дверную ручку. И завис. Подумав, воткнул в ухо гарнитуру
коммуникатора.
Через стеклянную ручку было видно
несколько коек. Все они пустовали, кроме одной.
Куча аппаратуры, сейчас отключенной,
кроме монитора пульса. И среди всего этого – три фигуры.
Девушка на кровати, накрытая
простынёй. Измождённое лицо, закрытые глаза. Кожа какого-то
сероватого оттенка, губы бледные-бледные. Вроде как спит.
А по бокам от кровати мужчина и
женщина. Отец и мать. Они о чём-то негромко разговаривают друг с
другом, держа умирающую дочь за руки.
Простите, но я не принёс вам даже
капельку надежды.
Мне очень сильно захотелось уйти. В
конце концов, живём же мы как-то...
«Рики, имеем ли мы моральное право
мешать им сейчас?»
«Я о том же думаю...»
Возможно, я бы всё же ушёл, но в
отражении в стекле я увидел позади себя ещё одну фигуру. Мужчину в
ярких одеждах.
Обернувшись, я понял, что это и есть
шаман. Как-то само собой пришло понимание.
Я стоял и разглядывал его.
Неопределённого возраста, где-то между старый и очень старый.
Крючковатый нос, тонкие губы.
А он вглядывался в меня. Не
разглядывал моё лицо, а смотрел прямо в душу, отчего по спине
поползли мурашки.
Неожиданно он склонил голову в
поклоне, даже отступил на полшага.
— Звёзды сказали мне, что ты
прилетишь, Крылатый Гризли Оренды.