Жизнь Марты началась в убогой землянке, в селе под Киевом, куда перебралось семейство, чтобы не опухнуть с голоду. Вплоть до уральского периода жизни голод, как мистический монстр, будет преследовать семью.
И на Украине, и на Урале новое время требовало от вступивших волей-неволей в советскую эпоху новых качеств, новых принципов и нового мировоззрения, и они родились. Закаленная голодом и холодом, рано осознавшая, что от нее требует советская власть; что это действительно «всерьез и надолго» и, одаренная талантами и кипучей жизненной энергией, легко, как первый английский танк, сметавший сопротивление варварских рогаток на своем пути – Марта энергично, по-немецки, принялась за освоение жизненного пространства.
Нужны преданные советской власти комсомольцы? – Я!
Чтобы никаких там буржуазных корней и интеллигентской слякоти? – Боже упаси! Более пролетарских и не сыскать!
Религия? – Обижаете! Не веруем и не тянет!
Коммунизм? – Непременно построим!
Враги народа? – Заклеймим!
Она была старшая в семье, и жизнь торопила ее. Пятерых братьев и сестер, стоявших позади нее, нужно было поднимать, и она обязана была принести себя в жертву, с деланным воодушевлением принимая всю нелепость совдепии. Отрекаясь и подстраиваясь, она не заметила, или не захотела понять, как приобрела ярко выраженные черты человека тоталитарного режима…
При всем этом, дух первенства был неотделим от нее. Первой Марта была везде: в труде, спорте, самодеятельности, учебе с ее пресловутым «бригадным методом». «Даже группа крови у меня – первая», – не без гордости говорила она, показывая большой палец, как знак собственного качества.
На нашем знаменитом обширном болоте произошло очередное происшествие: один из мальчишек, игравших в «войнушку» угодил в трясину и начал тонуть. Его брат, оглашая округу диким криком, понесся домой и позвал отца. Когда подоспевшие люди по ходившей волнами трясине подбежали к болотной полынье, мальчишки уже не было видно, и только жуткие воздушные пузыри напоминали о случившемся. Отец бедолаги, опоясав себя веревкой, кинулся в полынью… Со второго раза ему удалось вытащить бездыханного сына, страшно обмотанного водорослями и тиной.
Когда услышав бестолковые вопли и завывания в толпе, окружавшей лежащего на берегу мальчишку, подбежала мама, все расступились в нетерпеливом ожидании, видя в ней последнюю надежду. Мать решительно и умело запрокинула «утоплому трупу» голову и принялась энергично делать искусственное дыхание. Вскоре раздались сиплые хрипы и бульканье, и черная болотная вода, под благодарные вздохи толпы, уже покидала тело.