- Ха! – оскалился Саул, оставшийся в
гордом одиночестве, но сдаваться, похоже, не собиравшийся – Ну, кто
осмелится кинуть мне вызов, а?
Он изобразил замысловатую «восьмерку»
своей саблей, после высунул язык и лизнул лезвие.
- Фу, как это неэстетично! –
возмутилась Седая Ведьма и придержала за плечо изрядно израненного
Рахмана, подавшегося, было, вперед – Не надо, друг мой, не спеши. Я
сторонница честного боя. Он свеж и полон сил, ты же вымотан и
изранен. Милли!
Ближница главы «Гончих» встала
напротив щерящегося пустынника и ласково ему улыбнулась.
- Уф, что за тигрица! – окинул ее
масляным взглядом Саул – Убивать жалко!
- Не могу не согласиться – вежливо
ответил ему Хассан ибн Кемаль, который, кстати, в том ералаше,
который творился недавно внизу, участия почти не принимал, как
видно сочтя подобную кучу малу недостойной своего внимания. Он
отодвинул в сторонку замершую девушку и продолжил – Умереть от руки
такого верблюжьего навоза, как ты, – что может быть глупее?
Особенно если речь идет о такой красавице.
- Да елки-палки – еле слышно буркнула
Ведьма – Как бы все прахом не пошло. Да еще время на исходе, нас
осталось всего-ничего, а тут все обшарить надо. Эй, вот вы четверо,
хорош глазеть, ничего интересного тут уже не случится. Дуйте в
лагерь и начинайте сбор трофеев. И магов к этому привлеките, а то
они там стоят, с дедулей Бахрамиусом лясы точат.
Сабли воина и старого ассасина
столкнулись раз, другой, в стороны полетели яркие огненные искры, а
следом закрутилась карусель, глядя на которую сразу становилось
ясно – в битве сошлись два прекрасных бойца, таких, против которых
мне, например, лучше вообще не выходить. Нет в этом смысла. Разве
что после можно будет рассказывать, как красиво меня убили.
В какой-то момент Саул вдруг заорал,
громко и страшно. Хассан хитрым финтом, поймав его на противоходе,
лишил злодея руки, причем той, в которой он сжимал саблю.
- Вот теперь время – Седая Ведьма
подтолкнула Рахмана, завороженно смотрящего на происходящее, вперед
– Причем сейчас это уже не деяние, являющееся грехом. Наоборот - ты
поможешь своему родственнику избавиться от мучений, и никто потом
не сможет сказать, что ты братоубийца. Достопочтенный Хассан вы же
не против того, что я предлагаю сделать?
- Это благой поступок – милостиво
кивнул ассасин.