- Это побратим моего деда, они вместе
росли – мягко пояснил Вайлериус – В свое время он не смог прийти
ему на помощь, потому сейчас хочет вернуть долг чести мне, как
прямому наследнику по мужской линии.
Или твоей матери, как дочери
побратима. Или вообще убить вас обоих. Господи, ну за что мне это
все?
И еще – тревожно стало. Прямо сильно
тревожно.
- Малая – я дернул порхающую надо
мной фею за ножку в золотой туфельке с пряжкой, на которой была
выгравирована маленькая собачка – Покрутись здесь. Холм облети, в
лес тоже наведайся.
- Что-то не так? – посерьезнела
фея.
- На сердце неспокойно – кивнул я –
Проверь все. Если что-то не так – сразу ко мне!
- Идем – сказал тем временем принц,
раскрывая полог шатра – Я познакомлю тебя с бароном. Он милейший
человек, поверь!
- Даже не сомневаюсь – заверил его я
и шагнул внутрь.
в которой все более-менее
устаканивается
Милейший человек оказался совсем не
таким, каким я его себе представлял. Хотя, правды ради, я видел не
так уж и много баронов с Запада, поскольку во время прошлого мятежа
они к нам толком присоединиться не успели, больно быстро все
закончилось. Но те, с которыми столкнулся, все как один были
товарищами крепкими, плечистыми, бородатыми, горластыми и жадными
до жизни.
Хозяин шатра совершенно не
монтировался под этот типаж. Начнем с того, что он был очень
невелик ростом. Ну, прямо сильно невелик. Повыше Трень-Брень,
конечно, но не то, чтобы намного. Бороды у него тоже не имелось,
как и богатырского разворота плеч.
- Барон Майрен, позвольте вам
представить моего лучшего друга тана Хейгена из Тронье – церемонно
возвестил принц – Если бы не он, меня наверняка уже не было в
живых.
- Полно вам, ваше величество –
поморщился Майрен, отчего кожа на его костистом лице в районе щек
собралась гармошкой – Не стала бы ваша мать прибегать к подобным
крайностям.
- Она, может, и нет – возразил ему
Вайлериус – В чем я, как ни печально это сознавать, до конца не
уверен. В любом случае там, в Эйгене, есть еще и те, кого меньше
всего волнует то, что хочет королева. У них свое понимание
правильности происходящего, и мне в нем места нет. Живому, имеется
в виду.
- В таком случае позвольте выразить
вам свое восхищение, тан – ручейком прожурчал голос Майрена, а сам
он даже подобие поклона изобразил – Вы спасли не просто своего
друга. Вы сохранили надежду для Запада. Новую надежду, ту, за
которой пойдут многие и многие, понимающие, что дальше так жить
нельзя.