Врачиха несколько раз молча открыла и закрыла рот. Кажется,
просто не нашлась, что сказать. Я поморщился. Не люблю таких теток.
Ничего не проверила, и давай сразу разборки устраивать.
Я подмигнул Венику, пока ее взгляд искал еще какой-нибудь повод
для возмущения. Тот в ответ развел руками и пожал плечами.
Тут в коридоре зацокали еще чьи-то каблуки.
— Надежда Павловна, вы здесь? — в комнату заглянула девушка в
белой шапочке с бесцветным рыбьим лицом. — Там милиция
приехала...
Женщина выскочила из комнаты отдыха, в Веник остался. Он уселся
на кровать напротив и достал из кармана халата пачку папирос.
Протянул мне.
— Будешь?
Меня замутило только от одного взгляда на пачку с легендарной
картинкой, которую советские летчики якобы успешно использовали как
полетную карту. Радиоприемник бормотал что-то про напряженность
между Ираном и Ираком и агрессивную политику НАТО.
— Судмедэксперт, наверное, приехал, сейчас цирк начнется... —
криво ухмыльнулся веник, зажав зубами папиросу. — О, слышишь? Уже
началось!
Верик чуть привстал с кровати и толкнул дверь. Петли скрипнули,
и из коридора донесся недовольный, как у циркулярной пилы,
напоровшейся на гвоздь в доске, голос Надежды Павловны.
— ...уже писала жалобы и заявления! А вы все равно возите и
возите! А у нас мест нет! И трубы во второй секционной протекают!
Закрыли у нас лабораторию, за-кры-ли! В шинниках новый морг, там
места как на стадионе! Чего вы их ко мне возите?
Слова собеседника было не слышно, только низкое бу-бу-бу
мужского голоса.
— Вот каждый раз вы так говорите! — Надежда Павловна слегка
сбавила обороты. — А мне что прикажете делать?
— Бу-бу-бу... секционную, Надежда Павловна... бу-бу-бу...
последний раз, — ответил мужской голос.
— Ножом вы меня просто режете, вы же понимаете?! — отчеканила
Надежда Павловна. — Но-жом! Скаль-пе-лем! И пользуетесь моей
добротой. Ну какой там труп вам нужен?
Веник дымил папиросой с весьма философским видом. Его брови
шевелились, а левой рукой он жестикулировал, будто мысленно
озвучивал разговор, который нам сейчас было не слышно. Из коридора
доносились какие-то звуки — шаги, металлический лязг, скрежет,
потом вроде что-то упало и покатилось. Потом снова шаги, теперь уже
более торопливые.
— А вот сейчас... — он со значением поднял вверх указательный
палец.