Кухня тоже была в темных тонах. Совсем какой-то несоветский
интерьер был у этой квартиры. Впрочем, раз они живут в доме Союза
Художников, значит или мать Веника, или его отец — весьма
обласканные государством деятели искусства. А это, в свою очередь,
означает совсем другие возможности, простым советским смертным
недоступные.
Кухня казалась тесноватой из-за чересчур массивной мебели.
Круглый стол на тяжелых ножках, табуреты с атласной обивкой,
полочки с множеством вазочек, статуэток, фарфоровых чашечек и
чайничков. Темно-красные шторы с бахромой из таких
помпончиков-шариков. И из такой же ткани абажур.
На столе, накрытый салфеткой, стоял наш завтрак. Точнее, конечно
же, завтрак Веника, но вряд ли он будет его один жрать, а меня
заставит на это зрелище смотреть.
— Ага, оладушки... Еще даже теплые, — Веник включил газ и
чиркнул спичкой. Водрузил на плиту эмалированный чайник, красный с
темными узорами. Открыл холодильник и внимательно изучил его
содержимое. — Тэээкс... Ага, колбаска!
Веник выставил на стол масленку со стеклянной крышкой, тарелку с
нарезанной вареной колбасой с круглыми жиринками. «Была докторская,
станет любительская», — вспомнил я. И хрустальную мисочку с
клубничным вареньем.
Вода в чайнике зашумела. Из деревянной хлебницы Веник достал
половинку батона, напластал ее толстыми кусками и потянулся за
чашками.
— Ты сладкое любишь? — спросил он. — Есть еще вафли, но сам я их
не ем, поэтому и спрашиваю.
В животе у меня заурчало, но от вафель я отказался. Я и в
детстве не особенно любил это сомнительное лакомство, да и сейчас
колбаса вызывала во мне гораздо больше эмоций.
Чайник закипел, Веник снял тряпичную куклу с пузатенького
заварника с мясистым цветком на боку.
— В общем, кушать подано, жри, что видишь, сильвупле, как
говорится, — сказал Веник, плюхнулся на стул, открыл масленку и
принялся отколупывать ножом тонкие стружки сливочного масла. Я
просто положил кусок колбасы на батон, перевернул, как в детстве,
колбасой вниз и жадно отхватил сразу половину.
Чай в этот раз был без всякого дровяного привкуса. Нормальный
черный чай, аромантный, хорошо заваренный, хотя я бы предпочел
покрепче, заварки Веник плеснул совсем немного.
Хлопнула входная дверь, и из Веника тут же как будто выдернули
лом. Он сразу как-то расслабился, откинулся на спинку стула, ноги
расставил на всю кухню.