– Предупреждаю сразу – «обвес» не отдам. Это мой трофей, честно захваченный, а вам и фотографий хватит!
– Ладно, не кипешуй, как в том старом анекдоте: «Твой лось, твой», – хохотнул Костылев. – Это все?
– Э, нет, – делаю хитрую рожу я и достаю из ранца Falcon.
У господ офицеров глаза натурально вылазят из орбит, а челюсти с дробным грохотом рушатся на столешницу.
– Рабочая? – выдыхает Исмагилов.
– А то, разве что гарнитуру оторвало, но это так, мелочи.
– Небось тоже себе оставить хочешь? – с тоской стонет Олег, а в глазах его плещется многовековая скорбь всего великого татарского народа, незаслуженно обижаемого жадными «урысами».
– Ну ты еще заплачь, товарищ майор! – улыбаюсь я. – Да на кой оно мне сдалося? Я со своим-то «Кенвудом» никак до конца не разберусь. А эту – до конца жизни не освою. Да и «прошивка», опять же… Так что готов уступить, разумеется, за достойную плату.
– Да кто б сомневался, скотина ты меркантильная! – в голос хохочет Костылев, пока Исмагилов прибирает к рукам внезапно свалившееся на него счастье. – А по деньгам – не обидим, обещаю. Такая, как мне кажется, да еще и полностью исправная, как минимум на сотню золотом «тянет», если не больше. Но это зависит от того, чего там в дополнительно носимом блоке имеется. Короче, в связь передадим, те поглядят и окончательную цену назовут.
– Ешь твою налево! – перебивает Игоря обычно сдержанный и вежливый Исмагилов. – Миша, ты вообще в курсе, что ты сегодня сделал?
– Предполагаю, что добыл наконец так нужные вам доказательства оказываемой Турцией военной помощи Непримиримым. И это еще не считая радиостанции и содержимого сумки, на которые у тебя, Олежек, аж слюни потекли, как у собачки Павлова. Ну, и немного личное благосостояние поправил… Кстати, господин капитан, мне вот интересно, нам за убиенных «духов» как заплатят? По количеству шевронов или по числу сфотографированных «голов»?
– Ну, ты и циник, Тюкалов! – изумляется Костылев.
– А чего вы хотели, господа?! Наемник – грязный наймит, не брезгующий ничем ради собственной выгоды, – ехидным тоном выдаю я. – Опять же, Курсант вон пострадамши… На компресс бы надо…
– Да ну тебя, клоун! – фыркнув, отмахивается Игорь. – Чудом жив остался, а все туда же – балагурить.
– А ты, Игорек, классиков перечти, из тех, что Великую Отечественную прошли, а потом книги о ней написали: Казакевича там, Васильева… Разведчики всю жизнь такими были. Чего киснуть, если в любую секунду можно ласты склеить? Ну, так и радуйся жизни, пока можешь. Так что там по финансовому вопросу?