В назначенный день в зале, где я
проводил совещания собралась весьма живописная компания. Моряков
представляли адмиралы А.А. Попов и К.П. Пилкин, а также
капитан-лейтенант С.О. Макаров. От кораблестроителей был П.А.
Титов. К категории конструкторов подводных лодок относились С.К.
Джевецкий, и И.Ф. Александровский, а к миру науки Д.И. Менделеев и
доцент Санкт-Петербургского лесного института Д.А. Лачинов. Ну а
тех, кого по заслугам можно именовать изобретателями представляли
Ф. А.Пироцкий и О.С. Костович. Часть этих людей были яне только
хорошо знакомы, но и явно недружны. Во всяком случае на лицах
Пилкина и Александровского не было ни малейшего намёка на взаимную
приязнь, а скорее неудовольствие и неприязнь созерцания друг друга.
Но воля Императора священна и все присутствующие разбившись на
несколько групп негромко переговаривались. Всю эту картину я
наблюдал из соседней комнаты, через совершенно незаметное отверстие
и как только часы пробили двенадцать раз, распахнул дверь и вошел в
зал.
-Добрый день, господа, прошу вас
присаживайтесь. К услугам гостей был большой круглый стол, накрытый
бархатной зеленой скатертью. На столе стояли новомодные блокноты и
письменные принадлежности, а также несколько графинов с водой и
прохладительными напитками. Стулья были совершенно одинаковыми и
лишь один из них немного выделялся и предназначался для
председательствующего сего собрания. Я занял именно его и положил
перед собой большую папку с бумагами и шкатулку.
- И так, господа, я собрал вас для
того, чтобы обсудить ряд вопросов, кои крайне важных для нашей
матушки России и для их решения нужны ваши ум, знания и опыт. А
посему предлагаю общаться без чинов, как принято на флоте по имени
отчеству. Но прежде чем начнём нашу совместную работу, я хочу
исправить несправедливость по отношению к одному из присутствующих.
Я встал и жестом призвав остальных пока оставаться на своих местах,
обратился к Александровскому, который менее всего этого ожидал.
- В воздаяние трудов, для пользы
общественной подъемлемых, присутствующий здесь господин
Александровский производится в чин действительного статского
советника и награждается орденом Св. Владимира второй степени.
Услышав эти слова, Иван Фёдорович
вначале оглянулся по сторонам, как будто рассчитывая увидеть своего
однофамильца, но наконец поняв, что Император обращается именно к
нему вскочил и застыл. Понимая его состояние, я сделал паузу, давая
ему прийти в себя извлекая из папки текст указа, а из шкатулки
крест и звезду ордена. И лишь помощь Дмитрия Ивановича Менделеева,
оказавшегося поблизости, позволила Александровскому взять себя в
руки и двинуться ко мне. Я же, улыбаясь и желая его поддержать,
обратился к присутствующим: