***
— Да ладно тебе, Идзуми, берешь кунай и режешь глотку. Чего
сложного-то?!
— Н-но это же человек. Живой человек!
— И как ты собираешься стать мной, если даже вшивого грабителя
прирезать не можешь?
Дело было на очередной испытательной миссии Корня. Мы
действовали новообразованной тройкой и выполняли несложные задачи:
проследить за кем-то, украсть что-то, да разведать обстановку. Все
в пределах дневного пути до Конохи и в максимально тепличных
условиях.
И вот, на одной из миссий я решил потренировать свою шестерку, а
то он даже до уровня Мико никак не может добраться. А что мне дало
самый существенный павер ап в этом мире? Убийство! Ну и тренировка
с Орочимару. Но если дать хоть что-то похожее на такую тренировку я
парню не могу, то вот с обеспечением жертвы никаких проблем не
возникло.
Идзуми, конечно, не Учиха и шаринган пробудить не сможет, но
пройти ему это в любом случае надо и, лучше всего, в таких же
комфортных условиях, что и я. Даже комфортнее: я ему лично спер и
притащил мычащее сейчас на земле тело. А этот говнюк еще и
брезгует!
— В разбойники от простой жизни не идут, вполне возможно, что
его деревня пострадала от чрезмерно высоких налогов и он просто не
придумал ничего лучше, чем заработать себе на пропитание таким
образом! — пацан, что пару недель назад казался порядочным таким
масочником с минимумом эмоций, теперь всячески пытается спасти
жизнь какому-то отбросу и чуть ли не плачет при этом! Даже Курама
прониклась и смотрит на тело сквозь прорези в маске с сочувствием.
— А если это его единственный способ прокормить семью? Жену и
детей, Рэнзо! Вполне возможно, что его дома ждет некогда красивая,
а сейчас обезвоженная жена и трое маленьких и очень голодных
малышей, которым родители отдают последние крохи хлеба! Что, если,
убив его, мы обречем на смерть и их?!
— Идзуми, ты заебал столько думать. Ты АНБУ. Ты Корень. Ты моя
бракованная копия в конце концов! Тебе насрать на все и вся. Тебя
волнует только благополучие деревни и твое собственное. Так что
взял кунай и перерезал ему глотку. Иначе я перережу твою
собственную!
— Я… я не могу, — еще больший недошиноби, чем остальные в этом
мире опустил голову и выронил кунай из руки.
Тело облегченно выдохнуло и с надеждой посмотрело на меня, явно
надеясь на благополучный для себя исход.