Анна быстро разлила кофе по чашкам, потом задорно подмигнула и
достала из кармана фартука маленькую бутылочку.
- Думаю, капельку коньяка в кофе нам не повредит! – И гордостью
заявила. – Коньяк и кофе настоящие! Из моих довоенных запасов!
Булочки и варенье я тоже сама пекла! Мука дерьмовая, но есть
можно.
Иван не дал себя уговаривать и с аппетитом позавтракал, пообещав
себе отблагодарить Анну при случае каким-нибудь дефицитным
лакомством.
Анна вела себя естественно, даже несколько кокетливо, но
все-равно очень напористо и властно. Болтливостью она не
отличалась, но Ваня успел узнать, что она вдова, ее муж погиб на
Восточном фронте, искать нового фрау Бузенбаум не собирается и что
она находится в близкой родственной связи с руководством
города.
Дальше действительно заявился бургомистр с парой чиновников,
комендант города вместе с гауптманом Фюле и тот самый репортер с
подбитым глазом.
По результатам встречи Ивана наградили недельной путевкой в
Прору* и пятьюдесятью рейхсмарками премии.
Прора (нем. Prora) — морской курорт на острове
Рюген в Германии. Он знаменит своим гигантским домом отдыха
(«Прорский колосс», нем. Koloss von Prora), построенным в 1936—1939
годах по заказу движения «Сила через радость» под руководством
Роберта Лея.
К счастью, совместное фото не задалось – камера репортера
сломалась.
После того, как бургомистр убрался, фрау Бузенбаум тоже ушла,
намекнув, что вечером она совершенно свободна.
Ваня снова задумался. Ассимиляция в Германии шла успешно, но
совсем не так, как он планировал. Слишком бурно и публично, а
значит, слишком рискованно. Но в Прору он все-таки решил съездить,
хотя бы для того, чтобы не маячить в Ростоке.
Потом он, по вбитой в подкорку привычке принялся анализировать
каждого персонажа, с которым в последнее время пересекался и свои
действия. Персонажи особых подозрений не вызвали, а вот собой Иван
остался недоволен.
«Ну и какого черты ты полез за девчонкой, дурень? – выругал он
себя. – Засветился же по самое не хочу. Угомонись лишенец, не
отсвечивай, ведь как пить дать спалишься дурачок. В Гестапо и
Абвере зря свой хлеб не едят. Война, проверяют каждого, кто хоть
немного вылезает из рамок обычного поведения. Тьфу, блядь... лучше
бы в Политотделе сидел, штаны просиживал...»
Выволочка помогла, Ваня слегка успокоился и пообещал себе
тщательней относится к конспирации.