– Значит, не хочешь отвечать? Твоя
воля… Тогда жест доброй воли, – в руках Ани мелькнул мой паспорт и
через секунду упал на кровать. – Радуйся. Ещё сутки назад ты бы
получил только клинок между рёбрами, сейчас же ты меня лишь слегка
раздражаешь… Не испорть впечатление.
– Я счастлив, – осторожно буркнул.
Однако к паспорту так и не прикоснулся, хотя и отметил, что его
восстановили. – Жаль, только отдариться нечем.
– Достаточно будет того, что мы
сможем всё начать с чистого листа, – на декоративный столик,
вырезанный из янтаря, упали парные клинки воительницы. – Мы же не
хотим расстраивать Настю ссорами? Обидно будет, если поддержка
нашей подруги уменьшится? – блеснула пара резцов, чуть больше, чем
у обычного человека, выглядевших жутковато на наполовину
забинтованном лице.
– «Подкуп, шантаж и угрозы. Какая
прелесть», – не сдержался Альтер-Эго. – «Я почти влюбился!»
Я не разделял восторгов компаньона.
Хотя и понимал, что на данный момент не способен противостоять
воительнице. Как боец, я ей неровня. О магии и говорить нечего.
Даже компромата на неё у меня нет – всё у Альфы, а он не спешит
делиться. Однако и отступать – значит, подчиниться.
– Согласен на начало с чистого листа,
– я сделал шаг навстречу и протянул руку для рукопожатия. А когда
Анна с явной неохотой сжала руку, чуть не ломая пальцы, добавил: –
Я только за то, чтобы защитить Настю. Ото лжи. Предательства. И
прочего негатива…
– Вот и хорошо, – самый кончик хвоста
мелко задрожал в тихой ярости. – Настя сейчас готовит завтрак.
Старается. Тебе же за это время нужно во что-то переодеться. Сейчас
посмотрим, что осталось из вещей Учителя… – Аня, скрывая начавшее
алеть лицо, сдвинула в сторону часть стены, которая оказалась
дверкой массивного шкафа. Рядом со мной стали падать части
гардероба.
Размеры одежды по большей части были
для двух меня. Однако после поисков и заклинаний Анны удалось
подогнать основные элементы. Через пару минут я натягивал расшитую
свинцовыми заклёпками куртку – последнюю деталь моего гардероба,
состоящую в основном из джинсы да кожи. У Учителя девушек имелся
свой, сугубо брутальный вкус в одежде. Я не мог не отдать должное
удобству и функциональности этой одежды, а также огромному
количеству карманов, в которых исчезли мои нехитрые богатства.