Так и хотелось съязвить, что если бы
знал, то не сидел на хвосте ровно. Но вновь напомнил себе, что
второе «я» мне необходимо! Вот только дельного тоже не мог ничего
сказать – не удавалось мне так быстро обрабатывать столь много
непривычной, более того, абсурдной информации!
Высокотехнологические метеоры! Девушки со зверины хвостами и ушами!
Фаерболы и другие заклинания! Не говоря о том, как мы здесь
оказались…
– «Мы не будем тебя спасать», –
принял я решение. На грани сознания уловил немую растерянность.
Понял, что сумел произвести впечатление, и принялся объяснять: – «В
случае опасности у человека есть три основные реакции. Первая,
сражаться с противником. Силу наших противников мы уже видели, а
сейчас мы в центре их лагеря. Любая попытка сражения – смерть.
Вторая реакция – бегство. Сбежать в твоей ситуации не вижу шансов.
Я не смогу освободить тебя. Ты не сможешь сбежать из окружения.
Более того, оно нам и не нужно».
– «В смысле?» – человек всё же
вклинился в мои размышления.
– «В коромысле», – раздражённо
буркнул я. – «Вспомни, зачем мы шли к месту падения метеора? Чтобы
встретить местных. Вот мы их и встретили. Да, не совсем так, как
хотели, но встретили. И тут мы переходим к третьей реакции –
ступор. Но в нашем случае – переговоры. Твоя задача – провести
переговоры с местными, чтобы получить данные и разобраться в
ситуации».
Я изучал палатку, скрываясь в тенях.
Особой цели не имелось, лишь попытка найти хоть что-то привычное, к
чему можно привязаться и на основании чего строить дальнейшие
рассуждения и планы. Но всё, что я видел, не вписывалось в мою
парадигму нормального. Военная форма с элементами средневековых
кожаных, а то и вовсе панцирных доспехов. Фонари словно из
учебников истории за конец девятнадцатого века. Бумаги на столе,
закреплённые скоросшивателем тем не менее похожие на пергамент. А
техника…
Мне пришлось несколько раз моргнуть,
когда ростовое зеркало сначала покрыла рябь помех, а затем на нём
проявилась мужская фигура в полный рост. Лет сорока. В строгом и
явно дорогом костюме с золотистым знаком трилистника на лацкане.
Одежда не скрывала атлетическую фигуру, а от лица веяло силой и
умом. Глаза же горели холодными огоньками, и возникало чувство, что
он смотрит куда глубже, чем ты сам можешь заглянуть.