Естественно, я сказал, что
направляюсь к озеру, но сам свернул налево. Ниву болтало из стороны
в сторону. На ладе я бы точно не проехал. Вскоре увидел пустующую
охотничью будку. Пару часов пошатался по заброшенным деревням.
Людей нигде не было. Остановился у ветхой лачуги. На всякий случай
закрыл машину лапником. Прошелся по домам. В одном из них нашел
нечто, напоминающее кровать. В моем новом жилище оказалась ржавая
печка, которую по какой-то причине не захотели реквизировать
мародеры. Я успел собрать дрова до того, как пойдет дождь. Кое-как
закрыл окна, чтобы сильно не задувало. Зажег лампу, роль которой
выполнял фонарь, и принялся рубить дрова. Револьвер положил рядом.
Сейчас у меня не было друзей, так что любого незваного визитера
просто пристрелю.
Пол рассыпа́лся в труху, но
постепенно я смог приноровиться. На печке удалось приготовить
немудреный ужин — гречка с тушенкой. Из трубы небольшими струйками
валил дым, но я не обращал на него никакого внимания.
Вскоре, потягивая сигаретку (зачем-то
купил пачку, хотя до этого никогда не курил) с кофе, начал думать,
как жить дальше. По всему выходило, что нормальной жизни у меня
больше не будет. Разбитый в детстве нос мажорика лишил меня всего.
Если бы эта мразь просто поспособствовала моему увольнению с
прошлого места работы, я бы всё понял. Устроился бы в другую
контору и продолжал бы жить дальше. Но нет: он захотел меня
уничтожить. Сделал из меня непонятно кого. А теперь я официально
стал преступником. Вскоре обнаружатся тела наркоманов. Начнётся
следствие. И ведь меня найдут. Заброшенных поселений тут много, но
я всё равно сильно наследил. Остается надеяться, что ищейки не
выйдут на мой след. Да и родных опера будут беспокоить. Раньше я с
родственниками почти не общался. Даже с днём рождения друг друга не
поздравляли, но всё равно неприятно. Надеюсь, у них всё будет
хорошо. С этими мыслями я и заснул.
Прошло пару месяцев. Прогнозы не
сбылись: никто меня не искал. Деревенька была не столь пустынна,
как я предполагал. Часто встречались любители зимней охоты, рыбалки
и туризма. В один из дней я ковылял обратно к облюбованному жилищу,
когда пересекся с Михалычем. Думал, что придется защищать жизнь
(револьвер был под рукой). Уже приготовился стрелять в
открывающуюся дверь трактора, но что-то меня остановило. И какого
же было моё удивление, когда этот здоровяк дружелюбно поздоровался.
Никаких претензий по поводу машины не было. Он рассказывал, что
ездил на ней в город, его останавливали сотрудники ГИБДД, но у них
не возникло никаких вопросов. После этой встречи примерно неделю я
ждал, что ко мне нагрянут опера. И... ничего. Как будто Андрей
Владимирович Фролов просто умер для полиции.