– Вы же детектив, – продолжила я. – Естественно, что вы решили нарыть обо мне побольше информации. Вы могли почерпнуть многое из «Бостонского вестника», не говоря об огромном количестве научных публикаций, авторы которых проявили изрядный интерес к моей особенности. А теперь вы нашли подходящий момент, чтобы применить свои знания, отвлечь меня таким образом и уклониться самой от ответа. Лучшая мера защиты – нападение, не так ли? – Мой голос звучал холодно. – К вашему сведению, детектив, я не могу испытывать каких-либо проявлений физической боли. А это значит, что самое лучшее для меня – сосредоточиться на вашей. Я ответила на вопрос, теперь ваша очередь. Вы считаете себя крепким человеком?
– Да, – выдавила Ди-Ди.
– Но эта боль в плече и спине делает вас неповоротливой, не так ли?
– Я даже голову не могу помыть без посторонней помощи!
Я выжидающе посмотрела на собеседницу.
– Доктора все твердят как один – ты поправишься. Это делай так, а это вот так, но тем не менее я даже спать нормально не могу. Не могу пошевелиться, не могу в свое удовольствие поваляться в постели, потому что теперь я просто ненавижу свою гребаную постель. Вы не представляете, каких усилий мне стоит лечь в нее, а потом встать. Я как старое разбитое корыто, к тому же еще и практически без работы. Недоело это дерьмо!
Женщина закрыла лицо руками.
– Черт возьми, кусок дерьма, ненавижу, ненавижу, мать твою!
– Мелвин, – посоветовала я.
– Что? – Ди-Ди подняла голову, в ее глазах мелькнул полудикий блеск. За свою карьеру я уже много раз видела такой взгляд – как у загнанного в угол зверя.
– Мелвин, – спокойно повторила я. – Думаю, вы можете назвать свою боль Мелвином. Ненавистный кусок дерьма Мелвин. И каждый раз, когда он вас побеспокоит, накричите на него. Придумайте побольше ругательств. Почему бы и нет? Может, вам и правда станет лучше. Осознайте свое превосходство над Мелвином, и ваше «Я» станет гораздо сильнее. Вам ведь этого не хватает? Чувства силы, самодостаточности?
– Мелвин, – пробормотала Ди-Ди.
– Как вариант. Вы можете выбрать и другое имя, которое вызывает у вас более сильные эмоции.
– Напомните, сколько вы берете за час?
– У меня же докторская степень и вообще, – усмехнулась я.
– Мелвин. Боже, мою боль зовут Мелвин.
– Модель внутренних семейных систем разделяет мозг на четыре основные части. Главная из них – «Я», естественный лидер системы. Следующая – Изгнанники, туда входят несчастный случай и боль. Вы не готовы с ними сотрудничать, поэтому отвергаете их. К сожалению, Изгнанники не хотят, чтобы о них забывали. Они будут облекать себя в форму злости, страха, печали и стыда до тех пор, пока их не услышат. И когда Изгнанники дают о себе знать, в дело вступают Пожарные. Они борются с болью классическими методами: злоупотреблением алкоголем или таблетками, обжорством и другими доступными средствами, способными хотя бы на время приглушить постоянную боль. Наконец, есть Администраторы. Они также пытаются бороться с болью, только уже путем чрезмерного контролирования ситуации. Самобичевание, ненависть – все это результат работы Администраторов. Короче говоря, Изгнанники вызывают эмоциональный стресс, что, в свою очередь, провоцирует Пожарных на акт саморазрушения, а Администраторов – на репрессию «Я». И так будет повторяться снова и снова, изо дня в день, пока ваше «Я» не возьмет верх над ситуацией.