Зверь 3 - страница 15

Шрифт
Интервал


Впрочем, мне от неё доставалось не меньше, чем остальным. Чопля не щадила никого!

Стопка спирта обожгла не только сосочки языка, но и уже разогретую полость желудка. Внутри потеплело, в голове зашумело, в глазах слегка поплыло. Но подброшенная стопка всё-таки дзинькнула от моего точного попадания.

Морф скривился, когда махнул стопку, но тоже не промазал. В кружке уже выросла приличная сумма. Другие морфы поглядывали на неё, но вожак Митрандир показал им размер своего кулака и этот жест был воспринят как сигнал к успокоению.

Орк едва не промахнулся по стопке. Он пошатнулся, но его фаербол всё-таки заставил стопку треснуть, а уже приземлившись, она разбилась на осколки.

– Он не разбил её! – крикнул кто-то из морфов.

– Я разбил! – гаркнул в ответ орк. – Или ты хочешь поспорить с Боротором?

– Разбил-разбил! – поддержала его Тисвиса. – Я видела! Разуй глазки, пока я их тебе ложкой не вытащила, чтобы лучше видел!

Она ожгла суровым взглядом морфа. Тот икнул и максимально сильно побледнел. Судя по виду – он проглотил язык и выглатывать обратно его не собирался.

Краем уха я услышал, как гном из компании орка негромко проговорил морфу:

– Не задевай Боротора, у него и так горе… Видишь, сейчас он немного забылся?

Хм… Вот это стало интересно. Что же за горе у орка, раз он так сильно стремится отвлечься от него?

Нет, мне денег было не жалко, всё-таки прошлого выигрыша у аристократов хватит ещё на пару месяцев богатой жизни. Но вот это прикрывание одного другими… Это всегда интересно. Ведь и гном из компании орка мог бы продолжить игру, но он бросил небрежно и как будто специально промахнулся.

Подыграл?

Понятно, что компания будет болеть за орка. Но ведь и морфы болеют за своего вожака. Однако, они так активно не скандировали и не приветствовали попадания, как это делали ребята из «орочьей дружины».

– Ну что же… Раз все попали, то можем пойти по второму кругу! – предложил я.

– Да как два пальца… это самое… – ухмыльнулся орк.

– Вы скоро и по двум пальцам не попадете! – хмыкнула Тисвиса.

– Тисвиса… Не знаю как по батюшке, – ухмыльнулся я в ответ.

– Матвеевна. Ну да, мой папа человеком был, – сказала она.

– Разлюбезная моя Тисвиса Матвеевна, а найдутся ещё наборы посуды? А то у нас может и закончиться раньше срока, – растянул я губы в улыбке.

– Может и найдутся… А может и кое-что другое сыщется. Давненько меня никто так не называл, – покачала она головой.