Имя благородного рыцаря вовсе не было таким уж сложным и
несуразным. Наверное. Просто его прекрасная дикция, над постановкой
которой наверняка трудились квалифицированные логопеды-ораторы или
как там на его родине данные специалисты называются, малость
пострадала из-за моего кинжала, материализовавшегося прямо в
открытом рту, и отнюдь не с нулевой инерцией. Движущееся ненамного
медленнее пули узкое трехгранное лезвие, которым так удобно бить по
брешам на стыке разных частей лат или в смотровые щели шлемов,
мгновенно прошло через небо и вошло в мозг. Рыцарь мог бы и
сдержать такой удар – живучесть подобных кадров иной раз позволяет
им и с наполовину срезанной башкою драться, пусть даже недолго и не
очень хорошо. Однако, нанесенная на клинок руническая гравировка
полыхнула пламенем, и крохотный внутричерепной взрыв вынес наружу
запеченные мозги благородного воителя через уши, глаза, рот и
нос.
- Ты заплатишь за это, мерзавец! – К чести второго рыцаря,
которому чем-то приглянулся мой участок стены, кричать он начал уже
после того как атаковал. В момент, когда им был издан первый звук,
через мое тело уже прошла третья стрела. Насквозь. Не оставив после
себя ни крови, ни раны, ни грязных пятен на одежде, чему я был ну
просто очень рад. Никогда не любил дырки штопать и тем паче
заращивать, потому и приложил немало сил к тому, чтобы научиться
малость смещать себя из реальности. А когда враг полностью
договорил свою громкую и пафосную фразу, то меня уже должно было
проткнуть двумя десятками снарядов, за доли секунды извлеченных из
колчана со свернутым пространством, легших на тетиву и
отправившихся в полет. Причем каждый новый снаряд от других
чуть-чуть отличался, неся иное зачарование, ибо противник методом
тыка пытался понять, чем надо убивать такого красивого и не сильно
материального меня. Профессионал! Впрочем, и мы отнюдь не лыком
шиты, успев очень-очень многому научиться благодаря жесткости,
алчности и беспощадности «наставников», толпами приходящих за нашим
имуществом, свободой и жизнями.
В моей руке возник верный кинжал, вернувшийся обратно в ладонь
своего хозяина, и артефакт немедленно оказался запущен в новый
полет. Оружие не было просто брошено в рыцаря, иначе бы наверняка
ушло в сторону благодаря действию защитных чар или просто отбито
рукой – наши враги могли являться высокомерными засранцами и
моральными уродами, но умение драться в них начинали вбивать
раньше, чем заканчивали вливать молоко матери. Просто когда я как
следует размахивался рукой, то слегка сместил свое движение во
временном потоке назад. В тот момент, когда рядом еще никого из
противников рядом не было, и траектории движения снаряда абсолютно
ничего не мешало. А потом вместе со своим имуществом вернулся
обратно, буквально продавив ткань реальности, которая на самом-то
деле не ткань, а какая-то совсем иная субстанция. Более прочная с
одной стороны и достаточно податливая с другой.