Хозяйка их больше не боялась; кормила, правда, скуповато, но уже в доме за столом.
Вечерами, перед тем как уснуть, спорили. Философ убеждал Ивана отказаться от глупой затеи:
– Какой смысл на неё пахать? Ну слушаемся мы её, и что из того?
– Надо же покаяние прибавить, – пробовал остудить негодование друга Иван.
– Да понял я, что работягам тяжко живётся и что воровать у них – последняя подлость! Понял! Неправ был! И жену свою не уберёг, и мамка из-за меня слёз пролила сколько! Каждую минуту думаю об этом и гадом себя чувствую. Знаешь, чего боюсь? Вдруг Марьюшка моя такой же стервой одинокой станет, как девка эта? И я в этом виноват буду, я! А о смерти я и так уже как об избавлении иногда мечтаю – руки все об корявую лопату тут ободрал!
– А я вот, когда о смерти думаю, в избавление не очень верю. Вдруг там всю вечность на тётку какую-нибудь пахать придётся? Давай, Философ, ещё чуток поработаем, сделаем ей всё. А то ведь она вовсе одна, хоть и вредная. Поможем?
И они трудились и трудились – с утра до ночи.
Однажды окликнул даровых работников сосед:
– Отдохните, ребятки, разговор есть!
И поведал свою боль-кручину:
– Смотрю я на вас и диву даюсь – никто долго с Катериной общаться не мог, а у вас получилось! Она с детского садика горлом брала в любом споре, в любом конфликте. Иначе и жить-то не умеет. На ней жениться никто, кроме меня, из-за этого не хочет, хотя в остальном всем взяла.
– А ты чего не женишься?
– Стыдно сказать, но боюсь. Мне мать, когда заметила, что я на Катю поглядываю, сразу сказала, что такую любить – только жизнь губить. Она, и верно, без скандала ни дня не может. Как вы с ней сладить умудрились?
– Просто: пашем весь день, с ней не спорим. А вечером так устанем, что поедим и засыпаем сразу. Ей и ругаться некогда! А работы там непочатый край: избушка и та вся перекосилась!
– Тогда, ребятушки, вы ко мне вечерком зайдите в гости, между словом хорошее что-нибудь про Катюшу маме моей расскажите. Христа ради прошу. Я ж вовсе спорить не могу – даже с мамой.
– С Катей твоей только такой и сладит! – засмеялись Иван с Философом и пообещали зайти вечерком.
Пообещали, зашли, погостевали и… передали все недоделанные работы соседу. А сами отправились дальше – Правду искать.
Мнень пыхтел, сосредоточенно отбиваясь от постороннего беса: