- Ждать здесь будем? – поинтересовался заглянувший к ним в отсек
Витька.
- Нет, – покачал головой капитан. – Вернемся в море и опустимся
на грунт. В расчетное время всплывем.
- А если наших при возвращении будут преследовать?
- То мы ничем не сможем им помочь. И вообще, это приказ
Зимина!
К несчастью, Ким оказался провидцем, или, как чаще говорят, –
накаркал! Пока лодка лежала на грунте, ее командир сканировал через
«сферу» окрестности, благо, с помощью «Ночной Птицы» это стало
нетрудно. И дальность, и точность обзора возросли кратно. Остальной
экипаж отдыхал. В том смысле, что Витька с Игнатом затеялись
чистить прихваченный с собой с базы крупнокалиберный пулемет,
Степа, лежа на подвесной койке, давал им глубокомысленные советы, а
Таня, добровольно взявшая на себя обязанности кока в их маленьком
коллективе, возилась на маленьком камбузе, пытаясь что-нибудь
приготовить из имеющихся продуктов. Как ни странно, ей это удалось,
и по кораблю поплыли аппетитные запахи.
- Эх, сейчас бы что-нибудь пошамать! – шумно втянув носом
воздух, сообщил со своего места Дугин.
- Тебе бы только пожрать, – беззлобно хмыкнул старый абордажник,
ударом ладони загоняя на место крышку ствольной коробки, после чего
с удовлетворением добавил, – вот теперь другое дело!
- Поесть и впрямь бы не мешало, – сглотнул слюну перемазанный
оружейной смазкой Ким.
- Еще один кишкоблуд!
- Все готово! – отозвалась прекрасно слышавшая их девушка. –
Мойте руки!
- Это мы запросто, – обрадованно загалдели члены команды, и даже
Вахрамеев не стал бурчать, что перед возможным боем желудок
набивают только идиоты.
Завтрак был, прямо скажем, немудрящ. Все продукты достались
новому экипажу от прежних хозяев – японцев, так что перекус вышел
несколько экзотичный. Крепкий зеленый чай сенча, разогретая на
тяжелой чугунной сковороде говяжья тушенка с забавным названием
«Ямато-ни» [1], обильно сдобренная имбирем, соевым соусом и чем-то
сладким. Вместо хлеба пришлось довольствоваться армейскими
галетами. Но в походе, как говорится, не до изысков.
- Мартемьян Андреевич, – позвала командира Таня. – Будете
кушать?
Ответом ей было молчание.
- Не трогай его, девонька, – заметил дядька Игнат. – Как ни
крути, а первый боевой выход у него. Волнуется…
Виктор явно хотел что-то сказать, но заметив, какими глазами
Калашникова смотрит в сторону ходовой рубки, помрачнел и притих.
Есть, впрочем, не перестал.