Хозяин дома, мало того что принадлежал к хорошему роду, был еще
и гроссом, а также влиятельным членом Сената одаренных. Так что в
его огромной квартире на Петроградке нередко собирался весь
петербургский высший свет. Навестить его дом считалось за честь и у
заезжих знаменитостей ученого мира.
Так что двум бравым, но при этом глубоко провинциальным пилотам
пришлось столкнуться с целой чередой высоких чинов в военных и
придворных мундирах, а также с немногочисленными, украшавшими
собрание дамами и девицами в изысканно-сдержанных вечерних нарядах.
К слову, некоторые из этих важных господ хорошо знали Владимира
Васильевича и с удовольствием возобновили давнее знакомство. К ним
подходили, поздравляли с возвращением на службу и интересовались
планами на будущее. Некоторые, очевидно имевшие дочерей
соответствующего возраста, не без интереса поглядывали на
Марта.
Надо отметить, что сам Колычев в отлично пошитом смокинге с
бело-красной лентой ордена Пурпурного Сокола в петлице выглядел
весьма импозантно, но при этом немного загадочно. Эдакий Чайльд
Гарольд на берегах Невы.
Несмотря на то, что вокруг присутствовали сливки общества, нравы
в салоне царили весьма свободные. Лишь немногие гости явились сюда
исключительно по делу, остальные просто общались, пили разносимые
слугами напитки, а в курительной комнате, судя по звукам, азартно
резались в карты.
Вокруг хозяина тем временем собрался кружок из особо важных
персон, ведших какой-то им одним понятный разговор. Что интересно,
далеко не все они находились на государственной службе, но у
каждого имелся нагрудный знак в виде двуглавого орла с овальным
щитом на груди и сияющим адамантом в короне.
- Это сенаторы, – тихонько пояснил своему воспитаннику
Зимин.
Впрочем, тот уже и сам сообразил, что это гроссы: от них
исходила мощная волна силы.
Внезапно Сикорский поднялся и, извинившись перед своими
собеседниками, направился к дверям, чтобы лично встретить гостя.
Это было так необычно, что вызвало общий интерес. Вскоре возникшая
интрига разъяснилась. Оказалось, что вечер почтил своим
присутствием сам адмирал Колчак, причем не один, и не с женой, как
этого требовали приличия, а с какой-то юной прелестницей.
На вид ей было лет шестнадцать, не более. Брюнетка, с короткой
по нынешним временам стрижкой, что особенно оттеняло белизну и
чистоту ее кожи и очень яркие, широко распахнутые, лучистые синие
глаза. Ростом несколько выше среднего, очень стройная, что особенно
подчеркивал широкий пояс стилизованного под кимоно платья, и
практически без украшений.