Пальцы замирают над клавиатурой. Нельзя ничего отвечать. Нельзя его провоцировать. И он пугает меня даже находясь далеко.
И вот снова со мной случается вспышка сумасшествия. То ли день такой сегодня, может парад планет какой-то, или затмение, или ещё что-то повлияло на мою психику, и я во второй раз, а точнее уже в третий, если брать моё глупейшее решение прийти к нему, решаюсь на конфронтацию. Просто фотографирую ему свой кулак с торчащим средним пальцем и отсылаю.
Даже дышать перестаю, когда галочки становятся голубыми, свидетельствуя, что адресат прочитал. Зажмуриваюсь, ожидая, что телефон завибрирует ответом.
Но он молчит. А потом Миксаев пропадает из сети.
Запихиваю телефон под подушку, ещё плотнее заматываясь в одеяло. Зачем я делаю такие глупости? Зачем играю с огнём, провоцируя этого зверя? Ведь по-другому его не назовёшь. Он не притворяется расчётливым библейским злом, он им является. Я чувствую, как в нём клубится тьма. Она пугает меня, загоняет в угол. И ведь я толком не пойму, к чему он ведёт. Чего от меня хочет.
Есть что-то ещё кроме озвученных мерзких вещей, которые он мне сказал в машине и сегодня.
Не знаю как с такими взрывающими мозг мыслями, но я крепко уснула. И будильнику удалось поднять меня только с третьего раза.
В ответ больше никаких сообщений не приходило.
Я принимаю душ, одеваюсь, подкрашиваю ресницы, слегка приглаживаю брови – привычный утренний ритуал. Но сердце не на месте. Мне тревожно.
Спускаюсь к завтраку, когда родители уже за столом. Мама ещё в светлом шёлковом халате, но уже причёсана и с макияжем, отец в костюме. Завтрак мама нередко готовит сама, позволяя домработнице приходить к десяти. Говорит, что ей нравится заботиться о своей семье.
Зависаю в коридоре перед кухней, чтобы подправить немного поехавшую тушь – что-то в глаз попало, и выступила слеза.
- Инна, в этой истории всё запутано. Ты же знаешь, какая Светлана… - отец мнётся, подбирая слова. – Выдумщица.
- Так и я тебе о чём. И вообще, знаешь, как говорят: если сучка не захочет, кобель не вскочит, прости за грубость. А Светлана давно вела себя неподобающе с Виктором, это же надо додуматься…
До чего там додумалась какая-то Светлана, которую обсуждают мои родители, я уже не слышу, потому что захожу в кухню, и они замолкают.