Как я могла допустить такое? Почему, стоит мне кому-то
довериться, как… Я что, обречена теперь все время играть роль
жертвы?
Не знаю, сколько времени прошло. Сколько я просидела на крыльце
заброшенного дома, погрузившись в омут отчаяния и жалости к самой
себе, но не так долго, чтобы не заметить, как стемнело.
Прохладная июльская ночь громадой нависала над лесным
массивом.
Дом исчез, а крылечко, на ступеньках которого я сидела,
сменилось на поваленное стихией трухлявое дерево. Прямо передо мной
расстилается поляна странной формы, напоминающей широко открытый
глаз. И я в центре этого гигантского глаза, как зрачок, окруженная
жуткими мертвыми деревьями, с кронами гнилостно-буро-оранжевого
цвета.
Соскочив с бревна, я рванула прочь, за пределы жуткой
проплешины. Машины нигде не видать. Куда она делась?
Обогнув огромную темную ель, я поняла, что заблудилась. Чтобы не
поддаться панике, начала петь какой-то мотивчик себе под нос, в
надежде заглушить треск веток, уханье сов и странное шуршание.
Слова застревают в горле, когда улавливаю движение еловых веток,
словно за мной кто-то наблюдает.
Это было последней каплей. С шага я перехожу на бег, устремляясь
в неизвестную сторону, надеясь на глупую удачу. Мне было абсолютно
все равно, куда, главное – подальше из леса.
Но совсем скоро натыкаюсь на еще одну странную поляну. И
огромный костер, устремляющийся в небесную высь, у которого сидит
девушка.
Я прямо чувствую, как на смену леденящему ужасу приходит волна
облегчения!
Люди. Я тут не одна!
Быстрым шагом направляюсь к незнакомке, что сидит ко мне спиной,
и только я собираюсь поздороваться, как она меня опережает.
– Здравствуй, Иллидан! – мурлыкающий голос пронзает меня сотней
мелких иголочек. – Я так соскучилась… ты заставил себя ждать,
милый!
В этот момент девушка оборачивается. Я узнаю её моментально.
Пока в глазах рыжеволосой красавицы Мариам плещется
растерянность, на меня снизошло озарение.
Это все не по-настоящему. Ведьма и проклятая корона на моей
голове!
– Ты кто такая? – зеленые глаза зло сужены, а ноздри тонкого
носа нервно трепещут. – Где Иллидан? – её голос становится все выше
и выше, пока окончательно не переходит в визг. – Иллида-а-ан, будь
ты проклят!
Пока огненно-рыжие волосы ведьмы, подсвеченные костром, мечутся
подобно знаменитой шевелюре медузы Горгоны, я торопливо пячусь,
боясь повернуться к женщине спиной. Но она замечает маневр и
возникает передо мной, подобно вспышке. Да так внезапно, что я от
неожиданности вздрагиваю и едва не падаю, чудом схватившись за
дерево.