– Благодарим за установку приложения!
– Вам спасибо, товарищи программисты.
Коммуникатор запищал и ткнулся в ладонь, предупреждая хозяина: пора выходить.
Автобус покатил дальше. Высадил человека прямо в дождь и уехал, даже габаритами на прощание не мигнул. Одно слово – автомат.
Идти от остановки напрямик минут пять, не больше. Только напрямик не получится: мешают остатки старых торговых павильонов. Закопченные, обвалившиеся развалины, огороженные покосившимся забором. Павильоны выгорели еще при старой власти: то ли специально кто-то поджег, то ли случайно, теперь уже не узнаешь. Потом туда стали сваливать строительный мусор. А потом… потом новая власть огородила пепелище забором и на том успокоилась. И теперь день за днем, год за годом, чтобы выйти к остановке, Владу приходится обходить огороженные забором развалины, тратя лишние семь минут своей жизни.
– Это, конечно, не поломанная скамейка в парке, – подумал Влад, – но почему бы и нет? Если власть хочет обратных откликов, то мы ей эти отклики с радостью предоставим.
– Благодарим за проявленную сознательность!
– Пожалуйста, программа. Это было не сложно.
– Обращение будет рассмотрено в установленные регламентом сроки…
– И на том спасибо.
Дождь и не думал прекращаться, видимо, всерьез собираясь зарядить до утра. С тоской вспомнив о висящем в прихожей зонте, Влад вздохнул и вышел из-под защиты козырька над остановкой. Тотчас на нос упала холодная капля, а ноги оказались в луже. Иногда жалкие семь минут, потраченные на дорогу от остановки до дома, могут показаться куда длиннее, чем они есть на самом деле.
Омытый за ночь дождем, освещенный мягкими лучами утреннего солнца, город сиял. В окне были видны и редкие лужи, блестевшие расплавленным серебром, и небо, высокое и чистое-чистое.
В аудитории могли поместиться сорок человек, но их в группе осталось всего двадцать четыре. И это еще много: в параллельных группах и двадцати не наберется – всех поотчисляли за предыдущие три семестра.
Преподаватель и куратор потока сидел на столе. Мадирбаев Виктор Жумагазыевич, если по паспорту (и только попробуйте произнести это неправильно!) – или Басмач за глаза (о чем он знал и гордился). Он облокотился на кафедру с такой непосредственностью, будто был не преподом, не куратором, а таким же студентом, смеху ради усевшимся на лекторский стол.