У дверей в кабинет Эллана остановилась. Она воззрилась на брата
и прошептала со смесью надежды и озорства:
— А если я отдам тебе свои карманные деньги, ты сможешь забыть,
что видел меня сегодня?
Вместо ответа Вен коротко постучал, а затем заглянул внутрь.
В массивном кресле у распахнутого окна восседала старуха. Сухая,
жилистая и безобразная, как демон из кошмарного сна. Кожа на её
лице выглядела сухой, сморщенной и тонкой, точно паутинка, под
которой виднеются синие жилы и серые пятна старческой плоти. Зубов
у неё не было. Зато имелся длиннющий нос с двойной горбинкой и
громадные серые глаза, затянутые белой дымкой слепоты. Вдобавок ко
всему старуха оказалась горбатой. Это подчёркивала вязаная шаль
сливового цвета, накинутая поверх длинного серого платья,
поношенного, но вполне чистого и приличного. Седую голову на тощей,
дряблой шее венчал аккуратно накрученный вишнёвый шарф с золотой
брошью в виде кленового листа сбоку. Из-под него тонкими червячками
торчали серебристые прядки. Руки старицы покоились на набалдашнике
чёрной трости, которой она упиралась в пол перед коленями.
В помещении не нашлось ни жертвенника с кровавыми ножами, ни
даже ведьмовского котла, который был бы ей к лицу. Но зато
обнаружилась группка младших адептов. Дети сидели за столами,
расставленными полукругом перед преподавательским креслом.
Стоило двери отвориться, как все головы тотчас повернулись в ту
сторону, как флюгеры.
— Мастер Арвальд, прошу простить за беспокойство, — Вен втолкнул
сестру внутрь. — Я привёл Эллану. Извините, что задержал её.
Срочное семейное дело возникло.
Венворт вежливо поклонился старице в кресле, хоть она и не могла
его видеть.
Она издала короткий крякающий звук. Нечто между смешком и
кашлем.
— Семейное дело, значит, — её длинные пальцы задумчиво погладили
набалдашник трости. — Садись на место, божье наказание.
— Извините, — пискнула Эллана на ходу.
Вся её решимость куда-то вмиг улетучилась.
Клюка коротко стукнула об пол. Вздрогнули все, включая Венворта.
Мастер Арвальд никогда никого не била ею. Но ей этого и не нужно
было делать.
— Садись молча, — строже добавила старица. — И не открывай рта,
пока я не обращусь к тебе. А ты, — она повернулась к Вену свой лик.
Слепые глаза глядели прямо на него. — Начни уже думать о себе,
Венворт ВарДейк. Тебе двадцать один. В твоём возрасте я уже…