Сердце Адепта - страница 80

Сердце подпрыгнуло в груди и застучало чаще.

У фонтана стояли двойняшки Хагмор в компании Леонтара и новенькой сидки. Ей выдали одежду адептки, и теперь стройное женское тело с соблазнительными формами казалось ещё соблазнительнее в оливковых брюках, белоснежной блузке и светло-коричневом корсаже, по которому струились её невероятные розоватые волосы.

— Леон! — Элла радостно помахала брату.

Тот оставил друзей и пошёл прямо к ним, чтобы снять сестру с лошади.

Трилу все поприветствовали дружелюбно, но весьма коротко. Остван улыбнулся ей мельком, а потом снова отвернулся к ушастой красавице. Кажется, они обсуждали скорый утренний урок алхимии у мастера Тарнен.

Леонтар поблагодарил Трилу за то, что она привезла Эллу и сказал, что проводит её на занятия. Блондинка кивнула. Улыбнулась рассеянно. И постаралась отвернуться, как можно скорее, чтобы не рассматривать девушку-сида, рядом с которой даже Мор казалась весьма заурядной.

Она спрыгнула с Ириски и повела кобылку в сторону конюшни. Горькое, незнакомое ощущение поселилось где-то в груди, и Трила никак не могла придумать ему подходящее название. Оно напоминало об утреннем дожде. Только не о приятных каплях на лице, а о ледяной воде, вылитой за шиворот.

(Моргевейн)

Практикум по зельеварению начался в девять утра в одной из лабораторий учебного корпуса. Вернее, это была вполне определённая лаборатория, где всецело властвовал хаос, а правила этим хаосом сорокапятилетняя женщина с карамельно-рыжими волосами, веснушчатым носом, ангельским лицом и характером карманного диктатора.

Несмотря на наличие огромных окон в помещении всегда витал сизый дымок с пряным запахом мокрого мха и жжёной смолы. Шкафы со стеклянными дверцами ломились от реагентов. В изобилии с потолка свисали пучки трав, а ещё целые бусы из костей, зубов, грибов, огромных насекомых и иных засушенных радостей зельевара. Имелись здесь и котлы всех форм и размеров, а также реторты, перегонные аппараты, горелки и совершенно уж непонятные конструкции из стеклянных и кожаных трубок и флаконов. Особое место занимала витрина с ножами и скальпелями. Что скрывалось в запертых сундуках и непрозрачных банках и вовсе сложно было себе представить, потому что некоторые из них побулькивали и постукивали, как живые.

Моргевейн вошла в кабинет следом за Суэйль. Сидка, которую, казалось, сложно было удивить чем-либо, озиралась с опаской.