Он уехал в начале мая.
Она явилась в Идарис в сентябре.
Кер поселилась в доме Хагмор, но с ним она почти не виделась.
Всё пропадала у Гвин. С Венвортом, казалось, Керика стеснялась
оставаться наедине, чего раньше никогда не было. Всего один вечер
они провели вместе, когда Вен повёл её смотреть службу в Едином
Соборе на Храмовом острове. Они ушли оттуда спустя полчаса. Керика
сказала, что от духоты и обилия народа у неё кружится голова. Она
попросила проводить её домой. На следующий день сказалась больной.
А он не смог уделить ей время из-за работы куратора. Как и
сегодня.
Эллана была права. Он ловил не тех птиц.
Венворт взъерошил непослушные волосы. Воззрился на сестру.
Девочка терпеливо ожидала, пока он что-нибудь скажет. Она просто
стояла перед ним и с меланхоличным видом крутила дохлую мышь за
хвостик.
— Мы увидимся сегодня, — наконец, изрёк Венворт. — Я свожу её
погулять. Покажу ей город. Попробуем поговорить ещё раз. На сей раз
не в столь людном месте.
Элла зажмурилась. Не хлопнула себя по лицу с досадой только
потому, что обе руки оказались заняты.
— Сходи к госпоже Евании, купи цветы, — девочка развернулась и
побрела в поле. — Папа завалил дом цветами, кстати. Но мама
выбросила их все до последней ромашки.
— Почему? — Венворт напрягся.
— Сказала, её от них тошнит, — на ходу ответила сестра,
перепрыгнув через кочку. — И ещё сказала, что ей нужны не букеты, а
нечто совершенно иное, — Элла повернулась к брату и
выпучила глаза. — О чём это она, не знаешь?
Вен пожевал губу.
— А жемчужные бусы, которые он ей принёс, она велела ему
намотать себе на…
— Элла!
Сестра изобразила широченную улыбку, похожую на оскал. Шаркнула
ножкой.
Брат с укором покачал головой.
— Я зайду домой. Попробую поговорить с мамой, — пообещал он.
— Если узнаешь, что такого особенного она хочет от папы, передай
ему, пожалуйста. А то сам он никогда не догадается. Так и будет
метаться между домом, легионом и лабораторией. Он там даже спит. Ты
знал?
Девочка хотела сказать что-то ещё, но заметила приближение
одногруппников, которые закончили расставлять ловушки. При
посторонних она обсуждать семейную драму не желала. Венворт испытал
чувство гордости за сестрёнку. Возможно, она ленилась, порой
становилась невыносимо капризной и ещё многого не умела, но чувства
такта ей было не занимать. И ещё он знал, сколь сильно Элла
переживала за маму с папой. Он и сам переживал. Просто не знал, как
помочь в их ситуации.