«Солдатиком» прыгнул в отверстие: поверил привидению, что
единственной преградой при моём падении будет пол подвала. Призрак
не обманул. А я в очередной раз порадовался тому, что
заблаговременно укрепил тело: при встрече со мной затрещали
деревянные половицы – мои кости от удара не пострадали. Под потолок
взметнулся яркий жёлтый осветительный шар: я велел профессору
Рогову зажечь в подвале свет.
К Седьмой лаборатории я в своём доме построил (почти закончил
строить) основательный проход. С широкой лестницей, без низкого
земляного потолка. Неизвестный же вырыл под крематорием тоннель,
явно не рассчитанный для частого использования. Не кроличью нору: я
поместился в нём почти в полный рост, лишь слегка согнул спину. Но
и не удобный коридор: в полусогнутом состоянии долго не
походишь.
Из «магических сюрпризов» в тоннеле профессор обнаружил лишь
очередную «сигналку», не связанную с той, что охраняла люк в
подвал. Я попросил мэтра «разобраться» с чужим заклинанием – не
убирать его, а только отключить на время. Профессор пытался мне
объяснить, как именно обезвредил плетение, но я отмахнулся от его
слов, не стал вдаваться в подробности: отметил лишь, что Мясник
выполнил мою просьбу.
Когда же я добрался до входа в подземелья древней Норвичской
академии магии, то обнаружил там и «сюрприз не магический». Замер,
разглядывая крупные ровные буквы из старого крельского алфавита,
нарисованные яркой золотистой краской. Буквы, оставленные здесь
специально для меня – я в этом не усомнился. На гладкой серебристой
поверхности двери я прочёл два слова: «АНЖЕНА ВАРАВИ».
Новенькая лопата в очередной раз легко вонзилась в разрыхлённый
магией грунт. Мои движения с каждым взмахом становились всё
увереннее: постепенно осваивал профессию копателя. Отмечал, что
умственный труд нравится мне больше, чем физический. И что если уж
работать руками, то предпочёл бы орудовать скалкой пекаря, а не
полировать ладонями черенок лопаты.
Я заблаговременно снял деревянные половицы, уложенные рабочими
на дно ямы. И теперь бросал землю себе под ноги – не носил её на
поверхность. Работа продвигалась неспешно: был уверен, что успею
завершить её к утру. Призрак мастера Потуса скрипучим голосом
отчитывал меня за лень и неповоротливость. Но я не обращал внимания
на его ворчание – сыпал вопросами в адрес профессора Рогова.