Я отряхнул руки. Стёр со лба капли пота.
- Всё. Баста карапузики. Наработался.
Прислонил лопату к стене ямы. Избавился от неё с нескрываемым
удовольствием: за ночь успел этот инструмент возненавидеть. Может я
и стану когда-то превосходным пекарем. Буду обращаться с тестом так
же ловко, как тот Полуша. Я уже немалого достиг на кулинарном
поприще (на мой взгляд), хотя всегда старался избегать физического
труда. Но превращаться в профессионального копателя я точно не
собирался.
Пробормотал:
- Рождённый быть магом копать не должен.
Повернулся к призраку.
- Что там наверху, старик?
«Спят», - ответил мастер Потус.
«Это хорошо, - сказал я. – Значит и у меня ещё получится пару
часов вздремнуть. Магия – хорошо, но одеяло и подушка лучше».
Указал на металлическую дверь.
- Но сперва я взгляну на логово Мясника. Хоть одним глазком.
Пока есть на это время. Интересно же. Ты со мной, старик?
Поправил на пальце кольцо.
- Впрочем, куда ты денешься.
Призрак рванул к двери. Не стал дожидаться приглашения.
Неожиданно и для себя, и для меня не сумел пройти сквозь
серебристую поверхность. Застыл. Если бы я мог видеть черты его
лица – наверняка бы понял, что старый пекарь удивился. Потому что
его неудачная попытка изумила не только его. Я прикоснулся к
холодной поверхности двери.
«Ты говорил, мэтр, что он сможет войти, - сказал я. – Но наш
призрачный старикан едва лоб себе не расшиб. Что за сбой? Я не
отключил защиту?»
«Он уже может воспользоваться входом, - сказал профессор Рогов.
– Но не пройти сквозь стену или зачарованную дверь. Отоприте вход
собственноручно, юноша. Лишь вы сейчас способны это сделать».
«Не вижу тут никакого замка».
«Просто толкните дверь рукой. Этого будет достаточно для того,
чтобы разрушить запирающее плетение».
«Всё так просто?» - сказал я.
«Пока дверь останется открытой – постэнтические слепки личности
смогут беспрепятственно входить через этот вход».
«А люди?»
«На территорию академии не сможет войти никто живой, кроме вас,
юноша. Пока вы сами не откроете кому-либо доступ. До тех пор все
живые существа будут видеть на месте входа непрозрачную и
непроходимую стену».
«Замечательно», - сказал я.
Несильно надавил на створки. Те приоткрылись. Без малейшего
сопротивления, будто сами ничего не весили. Не скрипнули дверные
петли, словно их только-только хорошо смазали. В лицо мне дохнуло
прохладным воздухом, пропитанным едва уловимым ароматом ладана.
Тусклый жёлтый свет подвешенного над ямой фонаря проник за
черту-порог входа в подземные комнаты академии. Но тут же был
изгнан вспыхнувшими в Седьмой лаборатории яркими, похожими на
крохотные солнца лампами.