Я благодарна своей любимой дочери Фатиме-Саадат за то, что она терпела, когда звуки моего кашля заменяли ей ночами колыбельную песню; за то, что она из страха за меня прятала свои ладони в мои, чтобы я меньше писала и, таким образом, меньше чувствовала боль. Девочка моя! Боль есть эликсир духовного роста и совершенствования человека. Цену каждого человека определяют боль и страдания, которые он испытывает в этом мире. «Мир этот – тюрьма для верующих и рай для неверных».
Эту книгу я посвящаю:
несущему бессмертные послания священному ореолу Кербелы, вблизи которой развернулась героическая эпопея Ашуры, ставшая образцом стойкости для всех некогда плененных и освобожденных людей мира, в том числе освобожденных от плена женщин нашей страны;
моим родителям, братьям и сестрам, которые на протяжении всего периода войны и моего пребывания в плену бесстрашно воевали и терпеливо ждали меня, уповая на Всевышнего и повернувшись спиной к тревогам;
божественной душе покойного господина Абу-Тораби, которому его светлость Духовный лидер нашей страны дал имя Сейеде Азадеган – Предводитель освобожденных;
великой душе героически павшего Мохаммада Джавада Тондгуйана, который был олицетворением чести и благородства и возвещал правоверным благую весть. Каждый раз, когда злодеи открывали дверь нашей камеры, он кричал им в лицо: «Помощь от Аллаха и близкая победа!» Раздробленные кости этого мученика, привезенного после смерти в Иран, еще больше посрамили презренного врага;
всем супругам, которые, дабы сохранить тепло и радость домашнего очага, с улыбкой на лице выхаживают и заботятся о своих спутниках жизни – участниках войны, несущих на себе, как память о ней, печать увечий;
всегда влажным и устремленным в ожидании очам супруги без вести пропавшего Мохаммада Зарэ-Нэмати, которая говорит: «Всякий раз, когда Мохаммад во сне приходит в наш дом, он наполняется ароматом, который всегда исходил от него»;
всем терпеливым и стойким супругам, томившимся в плену и освобожденным, чьи молодые годы прошли в ожидании бумажных весточек;
всем детям, которые, не имея ни единой вести от своего отца, провели долгие годы в ожидании встречи с ним, особенно – сыну Амира Халабана Хусейна Лашгари, который за 18 лет пребывания его отца в плену получил от него одно-единственное письмо.