– Чем вы здесь занимаетесь, Робинсон?
– Эээ… Сэр, мы проводим исследование воздействия ультракоротких волн на поведение мотылька в условиях замкнутого пространства, – Робинсон, отложил книгу в сторону и встал из-за стола, на котором стояла стеклянная банка, перевёрнутая вверх дном. Внутри бился ночной мотыль.
– Не будьте извергом, Робинсон! Быстро отпустите насекомое и не используйте оборудование в личных целях! – проверяющий секретной лаборатории НИИ Центрального Управления подошёл к столу, приподнял банку, и извлёк оттуда мотылька, – посмотрев на обложку книги, лежавшей на столе, добавил, – Я в данной ситуации, беру на себя полномочия и меняю сценарий. Хеппиэнда не будет. Я не буду Вас убивать, я убью насекомое, а Вы, Робинсон, уволены…
Ровно 15 лет назад, день в день, они потерпели крушение. Самолёт упал рядом с необитаемым островом. Выжившие освоились. Не сразу конечно, постепенно.
Надежды на спасение не было. И отчаяние уступило здравому смыслу. Люди продолжили жить. У них родились дети, которые росли сильными и приспособленными к дикому существованию.
Больше всего дети любили по вечерам перед сном слушать сказки. Особенно им нравилась одна. Про девочку которая жила-была и которая почему-то не очень любила ходить прямым и коротким путём. Всегда она выбирала самую длинную и извилистую дорогу. А уж если мать посылала её куда-нибудь с поручением, то ждать её приходилось очень долго.
Бесконечно долго.
Уже 15 лет прошло и сколько ещё неизвестно…
Все эти люди были связаны иллюзорной полимерной нитью. Города словно иглы, вздымались протыкая голубое пузо небес. А сквозь ушко, через центр, тянулась она – упругая нанонить мифов, разрезая своей сущностью потоки энергии гиперполисов двадцать третьего столетия от Рождества Христова.
Канские леса,
Ржевская рожь,
Азовский океан,
Сочинская олимпиада,
Надымский фольклор,
Анинский проспект,
Якутские программисты,
Шатуринский космопорт,
Анапа-сити,
Псковские грибы,
Орловское оптоволокно,
Читинский атолл,
Кировские пирамиды,
Адлерская пустота,
ушко за ушком, были нанизаны на нить и висели на ней, удерживаемые узлом мифов и сказок. Старых, добрых, красивых.
Бабушка Красной Шапочки жила на другой стороне леса, за болотистой местностью. Через лес к её землянке вела длинная извилистая тропинка с чёткой разметкой государственной границы идущей то параллельно, то перпендикулярно.