Показания, сказанные и записанные – две большие разницы. На этом моменте остановлюсь подробнее. Уж очень он характерный. Следствию зачастую совсем не обязательно выбивать показания какими-то физическими методами воздействия. Скажу больше, многие из тех, кто жалуется на то, что в милиции пытали, избивали, мучили голодом и не давали спать, виноваты сами. Тем, что спровоцировали оперов, называя их мусорами и другими выражениями, угрожая разными последствиями и подчеркивая свое отношение к преступному миру.
Законопослушных граждан в большинстве случаев не бьют. C ними работают по-другому. Сначала получают необходимую информацию. Желательно, конечно, фактическую. Потом эти факты рассматривают немного под другим углом зрения. С этого угла разрабатывают версию, подходящую следствию, преступление по которой квалифицируется по максимально тяжелой статье. И уже в дальнейшем придерживаются выбранной линии, доказывая то, что необходимо, при помощи свидетельских показаний. А свидетелей можно уговорить показать все, что необходимо. Особенно если напугать свидетеля тем, что он может сам стать подозреваемым.
Возьмем, опять же, мой пример. Все основания квалифицировать наше дело по максимально тяжелой статье следствие получило из того факта, что за день до событий мы ездили в поселок Бортничи. Смотрели на место, где будем встречать рэкетиров. И обсуждали, как будем с ними поступать. О том, чтобы их убить, речи не шло. Однако в первые часы дознаватели просто зафиксировали сам факт нашей поездки. Затем следствие подтвердило этот факт письменно. Так как он действительно имел место, с ним никто не спорил. Но прокуратура из этого факта сделала вывод, что именно тогда и именно таким образом убийство и планировалось. То есть имел место заранее совершенный сговор. И еще, якобы мною предлагались деньги. Именно за убийство.
О деньгах на той нашей встрече речь действительно шла, но в другом контексте. Ведь эти ребята работали на меня, и между нами вообще обсуждался вопрос об открытии охранной фирмы. Для чего и требовались финансы. Нужны были средства передвижения и связи. Ну и какая-никакая зарплата мною им платилась.
Но все эти тонкости прокуратура опустила. Вместо них все было оформлено как то, что я заказал потерпевших и предлагал деньги киллерам. А подтвердил это свидетель. Водитель моего BMW, Славик, к тому моменту уволенный мной за небезопасную езду. Особенно переживать за мое будущее он был не обязан. Поэтому ему просто дали подписать показания, где он подтверждал, что якобы слышал разговор между мной и парнями о том, что они должны будут убить бандитов, а я каждому дам определенную сумму. Хотя даже и он сначала отказывался, говоря, что такого не было и наговаривать на меня он все-таки не хочет.