Я купил пару горячих «иван-бургеров», «настоящих русских сухариков со вкусом пельменей», как значилось на упаковке, и кое-чего еще в бумажный пакет.
Неподалеку располагался сквер, зажатый многоэтажками, в котором так удобно и быстро можно было расположиться и подумать о жизни.
Я сел на лавку, пригубил дрянь из пакета и откинулся на спинку, типа любуясь зелеными насаждениями из прошлогоднего подгнившего пластика.
С соседней лавки донеслись девичьи голоса.
– О, девушки! А не прошвырнуться ли нам до ближайшего паба? – без лишних церемоний предложил я. Интересно, только на какие шиши?
– Мы пива не пьем, – скокетничала самая смелая и раскрашенная.
– А вино?
– Вино тоже.
Вот же не задача. А то шмурдяк у меня уже имелся в пакете.
– Ну, тогда это, может, что покрепче?
– Тем более!
– Ну, что ж, придется тогда вас трезвыми трахать! – подытожил я.
– Сейчас я тебя самого трахну! – неожиданно вмешался грубый мужской голос, повернувшись, я увидал патруль, подружек, как ветром сдуло.
Начался неизбежный в таких случаях и унизительный обыск. Благо еще, что в попу с лупой не заглядывали, как в районном военкомате, где старые извращенцы вовсю изгалялись над молодыми мальчонками призывного возраста.
Из вывернутых карманов поочередно возникли: ключи (опачки, колющее!), несколько мятых купюр, так называемых «доларорублей», какая-то мелочь, пластиковая карта-паспорт, дающая право свободного передвижения по пятьдесят третьему штату особой юрисдикции Россия и, наконец, зеленая СПИД-карта, иначе мои неприятности имели бы более затяжной характер.
– Ну что, будем конфисковать или забирать? – лениво поинтересовался дылда в небрежно сдвинутой на затылок форменной фуражке – недавний выпускник полицейской академии.
– По какому поводу?! – в очередной раз подвел болтливый язык меня.
– За нарушающее общественный порядок поведение в нетрезвом виде, – снисходительно пояснил другой представитель закона, когда я разогнулся, держась за живот. – И сопротивление при задержании, – ласково добавил другой.
– Тогда… это самое… конфискуйте все к чертям…
Меня от души двинули коленом в пах.
– Что, хочется поговорить? – участливо спросили стражи правопорядка. – Думаешь, нам твое позволения нужно, а? Кем ты себя возомнил, шушара уличная? Здесь – мы закон.
Это я всегда знал, да вот подзабыл в последнее время, везло не нарываться на бдительных стражей, что променяли армейские сапоги на лакированные ботинки полицейской академии.