Мазнув взглядом по его «одухотворенному» лицу, девушка, наконец, посмотрела на Стефани и сочувственно вздохнула: судя по тому, что тетушка то и дело дотрагивалась до крестика в правом ухе и нервно облизывала губы, до появления Билли оставались считаные минуты.
«Бедная…» – невольно подумала Лэрри. А потом вывела на один из экранов сигнал с оптического датчика, расположенного на крыше ресторана. «Полюбовалась» на припаркованные как попало потрепанные флаеры работяг, оценила хищные обводы «Раптора», вероятнее всего, принадлежащего тому, кто строил таможенников, а затем на некоторое время выпала из реальности, уставившись на место, на котором еще недавно парковали флаер покойного дяди Энди.
Перед глазами мелькали обрывки воспоминаний: призрачное марево воздуха над раскаленными движками только что приземлившегося «Эль Дьябло», Эн-Эф[9], уткнувшийся носом в волосы Стефани, и его широченная ладонь, нежно поглаживающая узенькую спину жены. Все тот же дядя Энди, но только забросивший дрыгающую ногами супругу на плечо и с хохотом несущийся к флаеру. И, конечно же, тяжелый штурмовой бот с крейсера «Аризона», грозно нависший над стоянкой; каменное лицо офицера ВКС, затянутого в идеально выглаженную Blue-White[10], и срывающиеся с его губ слова «…героически погиб, защищая идеалы демократии».
– С-суки… – в сердцах бросила Лэрри, поудобнее перехватила пневмопистолет и вернулась к работе. А минут через двадцать, прикрутив на место защитную крышку и снова посмотрев на экран, выругалась куда изощреннее: на месте проданного за долги флаера дяди Энди уже висел полицейский «Хамви»!
Заниматься чем бы то ни было сразу же расхотелось. Напрочь. Но Лэрри все-таки заставила себя прогнать проверочные тесты, связаться с сервером доставки и т. д. и лишь только после этого разрешила себе подключиться к сигналу камеры, расположенной в ВИП-зале.
Гостей, вернее, хозяев жизни, заявившихся поужинать, а заодно и повеселиться, оказалось четверо. Сержант Билл Морриган, бритый наголо двухметровый громила с холодными глазами патологического убийцы, мощной шеей, широченными плечами и руками, поросшими густым рыжим волосом. Его бессменный напарник Стив Хейс, невысокий, но жилистый и быстрый, как молния, мужчина лет тридцати – тридцати двух, настороженно поглядывающий по сторонам. И два незнакомых офицера, во взглядах и жестах которых тоже чувствовалась привычка повелевать.