Идти оказалось не далеко, сквозь гул
барабана прорываются невнятные вопли, похожие на команды. И вопли
на команды не похожие, визг рычание и чавканье ударов. Зеленые
ребята, замедлили шаг, с инстинктивной опаской вытягивали шеи,
словно это поможет заглянуть за угол. На морде Вахрома появилась
подлая усмешка, он резко шагнул, словно собираясь дать пинка
отстающему, но у «новопопавших» словно глаза на затылке, все
рванули вперед. Впрочем орчина похоже просто сделал вид что
собирается подгонять, с ухмылкой двинул следом.
Извилистая тропинка вывела по склону
к большой площади, где в клубах пыли яростно сражались сотни орков,
оттуда и доносился рев и гул барабанов, но Вахром однозначно
показал пальцем в сторону неприметной дорожки внизу.
- Вам рано туда. Пока идите
сюда!
Двигаться «сюда» можно было лишь
гуськом, между колючими зарослями. И вспоминая дохлую змею, ясно
почему все избегают длинных колючек. Игорь затесался аккурат в
середину отряда. Пока не разобрался что к чему лучше не
отсвечивать, не отставать, но и не лезть вперед. И мотать на ус… гм
у орков нет усов, ну тогда на чуб. Из лысых голов на макушке
каждого изрядный пучок черной «скальповой пряди», у кого как
конский хвост, у кого в тугой косице, у кого словно намазанный
жиром ком. Потрогал у себя, скосил глаза – вроде вообще оселедец.
Чтоб не отвлекал, лихо завернул его за ухо.
Гул барабанов становился с каждым
шагом все тише, зато громче стрекочут кузнечики, и приближается
карканье воронов, в голосе которых явно слышался гнев. Причина
открылась очень скоро – над открывшейся впереди поляной взлетело
что-то вроде редкой огненной сети, постепенно угасая и рассыпаясь в
воздухе. Вороны кружат в небе и ловко уворачиваются от
огненных полосок, но получается не у всех. То одна, то другая птица
попадает под удар и, вспыхивая оперением, отваливает в сторону.
Кто-то падает в траву, но некоторым удается спланировать на дерево.
С веток, от копченых и сыплющих сажей воронов и доносится особенно
недовольный птичий мат,
На земле, скрестив ноги сидит орк,
расписанный красными зигзагами и белыми иероглифами, и он только
посмеивается, слушая брань птиц. Клыков торчащих у него не видно -
просто грубая физиономия с какими-то рытвинами, словно по нему в
упор стреляли из дробовика. На голове султан из красных перьев. Он
потянулся и снова швырнул вверх огненную сеть, отгоняя осмелевших
птиц, и помахал коротким кривым жезлом: