Советники напряглись, как тетивы.
«Ладно, молчите уж», – сказал про себя Тэррин и развернул коня к лагерю. Так он и не увидел ни Синичку, ни ее хозяйку…
В лагере – суета!
Сейчас Тэррин больше всего хотел остаться один, и тяжелым взглядом провожал воинов, которые сновали туда-сюда. Интересно, они хоть понимают, что делают, или просто бегают с места на место, чтобы как-то успокоить свое возбуждение?
Насколько же мрачными были лица его советников, настолько же сияли улыбки союзников из Тасмии. Они подошли к королю, едва он успел спешиться.
– Венценосный повелитель Тэррин, битва будет завтра?
Седобородый военачальник Гаэд даже в солнечное майское утро кутался в плащ, его сын – наоборот, и рубашку расстегнул, чтобы покрасоваться крепкими мышцами. Тасмийцам пока не было необходимости сражаться против Золотого короля – сейчас он не представлял прямой угрозы для их государства быстрых рек. Но Тэррин пообещал Тасмии исключительные условия торговли в устье Вила, и тасмийская королева прислала ему в помощь тысячу рыцарей. Тэррин готов был дать руку на отсечение, что она приказала им бросить копья, едва только Золотой король ударит слишком сильно.
Тэррин улыбнулся так широко, как только был способен.
– Именно так, командор Гаэд, вы будете сражаться под началом моего брата Матаэля в самом центре нашего построения. Напротив Непобедимых Золотого короля.
Гаэд услужливо кивнул, а Тэррин продолжал:
– Большой совет – через полчаса в общем шатре, командор.
Один, он должен остаться один!
В своем шатре король швырнул плащ в одну сторону, перевязь – в другую. Старший оруженосец, угадывав настроение повелителя, побоялся даже переступить порог.
Боль, какая боль!..
Тэррин сел на кровать.
Что же он сделал не так? Его верный спутник, белый камешек-кварц, привычно лег на ладонь. Сколько раз он слышал эти рассуждения Тэррина. Что же король сделал не так?
И снова, снова он вспоминал то самое пророчество. Видение о той, которая полюбит его и будет с ним всегда.
Эти слова: «Господин, вы ранены?» Девушка, которая выходит из тумана над рекой. И конь под уздцы, бледный в туманном молоке. «Господин, вы ранены?» Любовь всей его жизни. Это же так, белый кварц?
Конечно, я ранен. Все сходится. И ранила меня она, принцесса с белой лошадью и глазами цвета тумана. Неужели такая вот она – любовь всей его жизни, когда от боли дышать трудно, а в груди отравленная стрела? Такую большую любовь обещал ему Творец?..