— Наш пострел везде поспел. Вот правда, как ты всё успеваешь,
Покровский? И всё у тебя хорошо получается: и учёба, и спорт, и
музыка… Правду говорят, что талантливый человек талантлив во
всём.
Мне оставалось только изображать смущение, вполне натурально
заливаясь краской.
И руководитель «Свердловчанки» меня объявил, тоже приятно было
вставать и кланяться.
Плодовитый я, однако, автор… Причём и текстовик, и композитор.
Рано или поздно ко мне у коллег могут появиться вопросы, но я по
этому поводу не дёргался. Ну и что, что песни разноплановые? А вы
докажите, что я их у кого-то спёр! То-то же! Может, я такой вот
самородок!
Нечипоренко уже готов был прятаться от меня, настолько я его
задрал своими визитами. Сначала после возвращения из «Юрмалы»
зарегистрировал «Песенку первоклассника», потом песни для
«Радиотехника», потом притащил «А он мне нравится». Впрочем, с
последней песней презентовал ещё и три бутылки армянского коньяка
пятилетней выдержки, тем самым заслужив от Ильи Сергеевича
снисхождение.
В Ереван из «Кольцово» летели прямым рейсом. В половине седьмого
вечера наш ТУ-134 сел в аэропорту «Западный» - будущий «Звартноц» -
расположенном в 12 километрах от армянской столицы в окружении
живописных гор. Добрались до расположенной в самом центре города
гостиницы «Ереван», в фойе зарегистрировались у организаторов,
получили талоны на трёхразовое питание, и заселились в
забронированный на нас номер на третьем этаже пятиэтажного
здания.
Сколько их уже было, этих номеров за почти полтора года с
момента «перехода»… И сколько всего я успел изменить, в первую
очередь в своей судьбе! И сколько ещё изменю… Если буду жив-здоров,
конечно, а то мало ли что может случиться. Болезнь, несчастный
случай, да и просто отправка в места не столь отдалённые,
тьфу-тьфу! Как говорится, если хочешь рассмешить Бога – расскажи
ему о своих планах.
За ужином увидел Валеру Иняткина с его тренером, те сидели за
дальним столиком, два места были свободны, и мы подсели к ним. У
тренеров пошёл свой разговор о предстоящем турнире, мы же с
Валерой, обменявшись приветственными кивками, ели своё пюре со
шницелем молча, делая вид, что нам друг до друга нет никакого дела.
На компоте он не выдержал, спросил:
— Слушай, ты ж ещё и песни сочиняешь вроде?
— Есть такое дело, – скромно согласился я.