Мы без всяких приключений через лигу
выбрались на насыпь оставшуюся от староимперской дороги, какая
местами отлично сохранилась. Она, словно выныривала из-под
нагромождения скал, высота которых здесь достигала около двухсот
метров, а затем едва ли не по идеальной прямой устремлялась к
главному тракту. Я по картам представлял весь маршрут. Жаль, что у
райса не открылась возможность прямой связи, тогда бы имелась
возможность обозревать окрестности с высоты птичьего полета. Может
что-то бы получилось рассмотреть. А вызывать его без причины
опасался — не хотелось в нужный момент оказаться без поддержки.
Потому что теперь он мог не только отвлекать внимание или бороться
с непонятными магическими порождениями, но и существенно помочь с
любым противником.
Влияние на реальность питомца
увеличилось до семи ударов сердца, и данная величина напрямую
зависела от требующихся от тотема действий. Например, огненный
плевок сжирал сразу все отпущенное время. Однако сила этой стихии,
упакованная в шар размерами с кулак ребенка, впечатляла. Снаряд
оставлял оплавленное отверстие около пятнадцати-двадцати
сантиметров глубиной в граните с расстояния до шести шагов. Самое
главное, что можно было использовать данное оружие и на последних
мгновениях материализации без ущерба для мощности.
Еще зверь мог поднять камень
килограммов пять на высоту около тридцати метров, после чего
благополучно исчерпывал ресурс нахождения в нашем пространстве.
Райс был способен нанести четыре
глубоких реза когтями, какие вспарывали все ту же многострадальную
скалу, как раскаленный нож кусок масла. Проверить силу яда змеиных
голов не получилось — жертв поблизости пока не наблюдалось, а, как
уже говорил, стражники не стали обострять ситуацию до предела, но
удары шипа на хвосте пробивали с легкостью камни, оставляя в них
ровные дыры, а токсин, пока бесконтрольно выделяющийся в момент
удара, чуть плавил края. Крыльями призрак работал на загляденье —
бревно диаметром около пятнадцати сантиметров нашинковал на плошки
в несколько заходов, а клювом спокойно вырывал куски твердой породы
древесины, будто вату из детской мягкой игрушки выдергивал.
Одно из важнейших свойств — райс в
любую секунду переходил в призрачное состояние, и тогда нанести ему
ущерб обычным оружием не получилось бы при всем желании. Я
безрезультатно колол его ирсом, стрелял из арбалета, кидал камнями
в чуть подернутую дымкой фигуру, бил палкой. Родовые клинки не
использовал, знал подспудно, что они, заряженные некой энергией под
завязку, сработают как нужно.