— Вот видишь! — всплеснул Сол руками.
— Вижу — что? — вздохнул я.
Гангстер подался вперед и понизил голос:
— Давно пора забыть Анну. Все, Виктор, поезд ушел. Прошлого
не вернуть.
— Думаешь, я этого не понимаю?
— Понять и принять — разные вещи, — уверил
меня Сол и сунул под нос сахарницу, на полированном боку
которой кривилось выпуклое отражение. — У тебя при одном
ее упоминании лицо таким благостным становится, смотреть
противно. Вот, сам полюбуйся.
— Перестань. — Я забрал сахарницу и поставил
ее к солонке. — Обязательно лезть в душу?
Коган оттянул левый рукав и постучал пальцем
по наручным часам.
— Сейчас четверть восьмого, — произнес он.
— Я лег спать в четыре утра, обычно встаю
не раньше десяти, но из уважения к тебе
согласился встретиться в столь раннее время. И что
я вижу? Ты сидишь и витаешь в облаках!
— Анна тут ни при чем.
— Да брось, у тебя на лице все написано!
Я пожал плечами и про утренний ритуал — первую
сигарету, кофе, газету и туман — ничего говорить
не стал.
— Прошлого не вернуть, — вновь напомнил Сол.
— Она тебя бросила, и даже если попросится обратно, разве
ты сможешь ей доверять?
— Не смогу, — признал я, —
но доверять и любить — разные вещи.
— Да брось, — махнул рукой Коган и поправил
двубортный пиджак, который теперь оттопыривался сбоку совсем
уж неприлично. — Хочешь совет?
— Не уверен.
— Сними какую-нибудь красотку и покувыркайся
с ней.
— Думаешь, это поможет?
— Нет, — признал Сол, —
но ты на следующий день сними другую. А потом
еще одну. И уверяю — после третьей горячей штучки все как
рукой снимет.
Я закурил и предложил:
— Давай сменим тему.
— Поговорим о политике? — Коган перетянул
к себе лежавший передо мной свежий номер «Осеннего вестника»
и прочитал передовицу: — «Кандидат на место
городского прокурора Саймон Мориц провозгласил войну преступности,
коррупции и разврату. Что может противопоставить его программе
Аманда Грант?» — Сол какое-то время разглядывал фотографии
кандидатов, потом откинул газету и рассмеялся:
— Не знаю, будет ли у нового прокурора
что-нибудь в штанах, а вот груди у него
не будет при любом раскладе.
— Некоторым нравятся худенькие.
— Некоторым и мальчики нравятся, — фыркнул Сол
и закурил. — А я люблю, когда есть за что
подержаться.
— Рад за тебя. — Я допил кофе, затушил
недокуренную сигарету о дно стеклянной пепельницы
и объявил: — Алекс Бриг хочется встретиться вечером.