Матвей Исаакович кинулся к телефону:
– Алло, Марк, добрый день, это Блантер. Ты сейчас чем занимаешься? Баклуши бьёшь? Слушай, тут такое дело… Сидит у меня дома один молодой человек пятнадцати лет и просто спит и видит, чтобы ты спел написанную им песню… Да, подозреваю, что самородок. Не хочешь приехать ко мне, познакомиться? И песню послушаешь? Через сколько? Час максимум? Ну давай, жду.
Я с плохо скрываемым интересом прислушивался к разговору, от результатов которого во многом зависело моё будущее. И когда Блантер положил трубку на рычаг, я про себя облегчённо выдохнул.
– Ну что же, через час Марк Наумович обещал быть. Не желаете пока, молодой человек, чаю? Или кофе предпочитаете?
Конечно, я предпочитал кофе, желательно со сливками, но решил не борзеть и скромно согласился на обычный чай, к которому хозяин предложил печенье с конфетами. С момента попадания в это тело я постоянно ощущал чувство лёгкого голода. С питанием в эти годы было не ахти, особенно учитывая скромное материальное положение моей новой семьи, хотя мама и брала частенько по два дежурства подряд, выматываясь. А Катька вон перешила даже старое материно платье на себя. Глядя на вазочку, у меня возникло желание наесться от пуза. Видно, Матвей Исаакович что-то уловил в моих глазах и подбодрил:
– Не стесняйтесь, Егор, угощайтесь.
Ну я и угостился… Пяток печенюшек и столько же шоколадных конфет слегка утолили моё чувство голода.
– Может, супчику разогреть? – неожиданно предложил Блантер. – Жена с сыном вчера уехали в санаторий в Ялту, и Нина оставила мне целую кастрюлю моего любимого горохового супа с копчёностями. Чтобы не отощал, как она выразилась. А без них у меня, признаться, и аппетит что-то пропал. Кое-как похлебал сегодня днём, не знаю, сколько я его доедать буду.
– Ой, нет, спасибо, – ответил я, стараясь скрыть своё желание как минимум ополовинить эту самую кастрюлю. – Давайте я лучше пока текст для Марка Наумовича накидаю, ноты записать уже вряд ли успею.
С текстом я управился за несколько минут. Не успел отложить в сторону дорогую перьевую самописку, как в дверь позвонили – Бернес приехал даже раньше названного времени.
– Ну-ка, показывай, Мотя, своего вундеркинда! – приятным баритоном провозгласил на всю квартиру гость.
Выглядел он моложаво, жизнь в нём буквально бурлила, и не подумаешь, что через каких-то восемь лет любимец миллионов угаснет от рака лёгких. Кстати, не мешало бы его попросить со временем как следует заняться своим здоровьем, обозначив именно лёгкие как возможную мишень для атаки раковых клеток. Глядишь, и удастся продлить жизнь знаменитому артисту.