– Егор, что это была за песня? – спросил Мик. – Ты придумал?
– Получается так, – кивнул я, внутренне расслабляясь. Видно, Джаггер и Ричардс до её сочинения ещё не дошли. И, похоже, теперь уже не дойдут.
– Кстати, всё думал, кому её предложить… Не хотите исполнить?
Короче говоря, через пятнадцать минут мы снова были на сцене, где быстро подключили все штекеры и усилки, а затем я снова начал её исполнять, уже под аккомпанемент Роллингов. За исключением Мика, который стоял перед сценой рядом с Олдхэмом, изображая слушателей.
В отличие от оригинального выступления группы, где солист просто пел в микрофон, мне пришлось опять вооружиться гитарой, но на этот раз её электрической версией. Пока парни врубятся, что к чему, нужно же кому-то играть ведущую партию. Всего-то пара-тройка аккордов по большому счёту, но ведь главное – как подать! Когда мы прогоняли песню по второму разу и парням удалось не только поймать ритм, но и обозначить вполне приличный аккомпанемент, я выложился на полную, в какой-то момент бросив гитару и принявшись бродить с микрофоном по сцене, насколько позволяли её миниатюрные размеры. Стоявшие чуть ниже Мик и Эндрю притопывали и хлопали в такт.
– Ну как, нормально звучит в оригинале? – вытирая рукавом пиджака вспотевший лоб, спросил я Мика.
– Это то, что надо, как раз в нашем стиле. Ты согласен, Эндрю?
– Точно, думаю, публика заведётся. Вроде слова и музыка непритязательные, но как-то затягивает. Эту вещь можно включить в ваш следующий альбом, Мик.
– Я тогда перепишу текст и ноты, хотя ребята и так эту простенькую мелодию выучили.
– Отлично… Кстати, Егор, где ты так здорово научился говорить по-английски? Ты вроде в Лондон перед Новым годом прилетел…
– Ну так я по условиям контракта два раза в неделю посещаю курсы, видно, хороший ученик.
Я и в самом деле похаживал на занятия, оговоренные по контракту, но откровенно там скучал. Хотя, вернее, больше забавлялся. Уроки были рассчитаны на практически полных дилетантов, я же вполне прилично владел языком, но вынужден был это скрывать, повторяя за педагогом давно известные выражения на языке Шекспира.
В общем, разошлись чуть не за полночь, вполне довольные друг другом и договорившись о дальнейших контактах. А на следующий день всю Англию потрясла новость о смерти Уинстона Черчилля. Похороны бывшего премьер-министра были назначены на 30 января, и по случаю траура все увеселительные и спортивные мероприятия отменили. Понятно, что и нас, игроков «Челси», освободили от тренировок, и мы всей командой ранним утром отправились на прощание с Черчиллем.