— Какой такой бункер? — обойдя замершего Шведа сбоку, тихо
поинтересовался Михалыч.
Он за волосы оторвал голову оружейника от спины своего бойца, и
развернув к себе, уставился на него вопросительным взглядом.
— По архивным документам — имперский, сто второй бригады.
Охотники быстро переглянулись между собой.
— Сто вторая. Это… та самая, что ли? — удивленно проговорил
Куба.
— Какой еще, на хрен, архив?! — командир группы схватил Шведа за
горло, — Ты кому беса гонишь, гондон! Сто второй вообще никогда не
было ни в каких бумагах, только слухи ходили.
— Закрытый имперский архив, не армейский… — просипел в ответ
Швед, — Я за ним шесть лет охотился… Пусти, задушишь ведь…
— Так ты пилигрим, а не оружейник?
— Оружейник я, потому и заблудился. Решил сам склад найти, чтобы
не делиться с пилигримами.
Михалыч оттолкнул его прямо на Алекса. Тот заученным движением
ударил берцем под сгиб ноги, и Швед рухнул на одно колено. Но
голову не опустил, а нагло посмотрел прямо в лицо взбешенному
охотнику.
— Бункер вообще-то за рекой… — начал он говорить.
— Ну-у-у, старые песни на новый лад. Кто бы сомневался… —
протянул было Куба саркастично, но Швед его перебил.
— … но по пути к нему есть обычный армейский склад. Четвертого
гренадерского полка. В нем должно быть оружие.
Михалыч рывком достал из разгрузки карту, присел, и расстелив ее
перед оружейником прямо на траве, потребовал:
— Показывай. Оба.
— Э нет, так дело не пойдет. Армейский покажу, а имперский
только когда к своим приведете. Не хочу вечным сторожем в
обнесенном вами бункере лежать, — не отрывая глаз от лица Михалыча,
Швед медленно встал на ноги, и дождавшись, когда тот тоже
выпрямится, задал вопрос в лоб, — Ну что, Турок, согласен?
На несколько мгновений повисла тишина.
— … Откуда меня знаешь?
— Вот не поверю, что мятежник и враг княжества Дмитрий
Михайлович Головин по кличке Турок, не знает, что его портреты с
ценниками развешаны на всех столбах Курежа.
Охотники тихо рассмеялись, но стволы автоматов на Шведа все же
навели.
— Сколько на этот раз сулят? — с любопытством поинтересовался
Алекс.
— Триста тысяч. И не бумагой.
— И что, много желающих набралось деньжат по легкому
срубить?
— Да кто же его знает. Я в городе пару дней всего был… Но, врать
не буду, отребья там собралось много.
— Ну что ж, искуситель, веди нас к армейскому схрону, — Турок
оскалился, притянул к себе Шведа за воротник, и прошипел в лицо, —
Потом и разговор с тобой будет. А вот какой именно — посмотрим по
результатам.