Мэдди скрестила руки на груди и закатила глаза.
– Я все еще девственница. Ты же знаешь, что я бы тебе рассказала. Боже. Но я в курсе, как занимаются оральным сексом с девушкой. Я же не дура.
– И с тобой это делали?
Я затаила дыхание, не будучи уверена, что хочу услышать правду.
Мэдди покачала головой и прикусила губу, после чего отвернулась к окну.
– Нет, но иногда меня бесит, что ты относишься ко мне как к ребенку. А я уже взрослая, сестренка. Тебе придется с этим смириться. И если мне захочется, чтобы парень опустился на колени и кое-где меня поцеловал, я так ему и скажу.
– Поцеловал тебя кое-где? – передразнила ее Джин. – В смысле, твою пи…
Я ущипнула ее за ногу прежде, чем она успела брякнуть что-нибудь, что еще больше разозлит Мэдди.
– Ни слова больше, – приглушенно рявкнула я.
Округлив глаза, Джинель отбросила мою руку.
– Мэдс, ты же знаешь, что я рядом, да? Если захочешь о чем-то таком поговорить.
Я протянула руку поверх спинки сиденья, и она сжала мою ладонь.
– Даже если я не в Вегасе, ты всегда можешь мне позвонить. Днем или ночью. Ладно?
Наклонившись, Мэдди прижалась лбом к моей руке.
– Мне так тебя не хватало, – шепнула она.
В ответ я сжала ее пальцы.
– Мне тебя не хватало еще сильнее.
Это гарантировало мне ее фирменную ангельскую улыбку. Господь воистину улыбнулся мне, когда подарил такую младшую сестренку, как Мэдди. Я сама не смогла бы выбрать никого лучше.
– Ну что, едем в санаторий для выздоравливающих? – спросила Джин, разрушив очарование.
– Да. Мне нужно повидать папу.
* * *
Санаторий располагался на высоком холме, откуда открывался вид на пустыню. Это было странно. Его как будто построили для того, чтобы держать больных и выздоравливающих подальше от центра Вегаса и не омрачить блеска и гламура развлекательных заведений.
Я невольно замедлила шаги, проходя по коридорам санатория. Стены здесь были окрашены в светло-желтый. Тут и там на них попадались мозаики, изображавшие пустыню.
Мы дошли до конца коридора, и Мэдди остановилась у открытой двери.
– Он здесь. Хочешь войти одна?
– Если ты не против.
Она в ответ мягко улыбнулась. Пусть моя сестра и была очень юной, в ней жила старая душа. Она легко умела считывать чувства людей – таков был ее природный дар. Дар, которым я уж точно не обладала. Может, будь во мне побольше от ее характера и этих нежных глаз, я сумела бы держаться подальше от мужчин, причинивших мне столько боли. И, вероятно, поэтому Мэдди все еще оставалась девственницей. Она за пару километров чуяла негодяя.