– Не положено!
– Кем не положено?
Женщина вместо слов многозначительно ткнула пальцем вверх, аккурат в портрет маршала. Брови офицера удивленно поползли вверх:
– Неужели Сам запретил? – иронично уточнил он.
– Не хами, – отрезала та, что постарше.
– Фи, и вовсе вы не милые, – Орлов повернулся к Александру и заговорщицки подмигнул приятелю: – Лейтенант Крылов, требуется ваша помощь: срочно свяжитесь с маршалом и сообщите ему, что нас без всякой на то причины почему-то держат взаперти!
– Ну и где здесь спецсвязь? – подыграл приятель.
Опешившие женщины испуганно переглянулись и буквально накрыли собой телефонный аппарат.
– Скажите, пожалуйста, можем ли мы хотя бы сделать глоток свежего воздуха? – пошел в наступление Петренко.
– Не положено! – хором выкрикнули дамы.
– А что положено? – возмутился Николай.
– Ждать.
– Ясно… – он вернулся к кровати и обреченно плюхнулся поверх покрывала.
– Колюня, самое время вздремнуть, – поддел его Орлов, взбивая жесткую подушку. – Граждане, ответственный момент, – лицо Павла озарила улыбка. – Подходите ближе! Попрошу тишины. Предлагаю коллегиально утвердить план проведения досуга!
Попытка вырваться на волю не принесла успеха ни на завтра, ни на третий, ни на пятый день. В ожидании руководства лейтенанты резались в азартные и интеллектуальные игры, травили анекдоты и байки, писали письма и острили. К концу недели запасы продовольствия, курева и терпения достигли критической отметки. В настроении офицеров появились нотки плохо скрываемой нервозности. В общежитии воцарилась атмосфера хаоса и анархии. Слоняясь без дела, Орлов выкрикивал вирши собственного сочинения:
Нас не пускают за ворота,
«До ветру» не дают пойти.
Все потому, что мудрый кто-то
Велит держать нас взаперти…
Товарищи не откликнулись и не поддержали его стихотворный протест. Решив развеселить их, Павел устроил импровизированный аукцион. С загадочным видом он извлек из тумбочки папиросу не первой свежести, втянул в себя ее «аромат» и, прыгнув с ногами на табурет, торжественно произнес:
– Внимание, внимание! Открываем сегодняшние торги. Лот номер один: папироса «Беломор». Ваша цена, господа?
– Бутерброд с заплесневевшим сыром!
– Кто больше?
– Банка «кильки» в томатном соусе, с овощами!
– Недурно. Кто больше?
– Пашка, прекрати базар! Дай поспать! – пряча голову под подушку, потребовал от приятеля Петренко.